– Там кто-то есть, и нам обязательно помогут.
– Каким образом?
– Во-первых, попросим болеутоляющую таблетку, во-вторых, сотовый телефон.
Толкнув хлипкую калитку, Анжелика пошла по узкой дорожке, обратив внимание на высокую – сантиметров пятьдесят – траву.
– Неужели хозяевам избушки нравится, что их участок напоминает непроходимые джунгли? Ты посмотри, дом практически зарос.
– Надежда на спасение тает с каждой секундой. Судя по внешнему виду домишки, я очень сомневаюсь, что его обитатели имеют сотовый телефон.
Лика промолчала.
Постучав в дверь, она крепче прижалась к Ренату и стала ждать, когда на пороге появится хозяин или хозяйка.
Сначала послышалось шарканье, после чего дверь со скрипом открылась и взору предстала древняя старуха в черном одеянии. Лика вздрогнула. Никогда прежде ей не доводилось видеть подобных старушенций. Бабка походила на самую настоящую ведьму. Сгорбленная, костлявая и… чего уж греха таить, уродливая старуха одним своим видом пугала человека до полусмерти.
Маленькие, колкие глазки, в которых так и читалось презрение ко всему живому, впились в ночных визитеров. Острый нос с горбинкой и тонкие синеватые губы на сером лице заставили Анжелику вспомнить рассказ Филиппа о странных существах, живущих в озерах.
Смахнув костлявой рукой прядь седых волос, бабка заговорила дребезжащим голосом:
– Кто вы такие?
Не сводя взгляда с ее пожелтевших ногтей, Лика пискнула:
– Мы… понимаете… у нас сломалась машина недалеко от вашего дома. А моему, – девушка сглотнула, – моему мужу плохо. У него сильные боли в животе. Нужен врач или хотя бы таблетка. Мы увидели ваш дом и…
– У вас есть мобильный телефон? – прервал лепет Лики Ренат.
Старуха скривила тонкие губы.
– Телефона нет. И таблеток тоже нет. Но вы проходите в дом, не стойте на пороге.
– Ренат, нам лучше уйти, она не поможет.
– Проходите, – чуть громче повторила бабка. – Я сниму боль в животе.
– Вы же сказали, у вас нет таблеток.
– Они мне не нужны! Ну, долго стоять в дверях собираетесь?
Ренат ступил на веранду, дрожащая Лика следовала за ним.
– Садись, – почти приказала бабка.
Ренат сел на колченогий стул.
– Руки опусти вниз.
– Послушайте…
– Это ты меня слушай. Сделай глубокий вдох и закрой глаза.
Переглянувшись с Ликой, парень повиновался.
– А теперь дыши глубоко: вдох-выдох, вдох-выдох.
– Думаете, это ему поможет? – не выдержала Анжелика.
Старушенция открыла шкафчик, достала оттуда бутылку и, влив в металлическую кружку мутную жидкость, поднесла ко рту Рената.
– Открывай глаза и пей.
– Что это?
– Не бойся, не отравлю. Пей, говорю. Боль пройдет.
Ренат колебался. С одной стороны, резкая боль доставляла мучения, но с другой – ему вовсе не улыбалась перспектива пасть смертью храбрых после нескольких глотков дурно пахнущей жижи.
Бабка засмеялась.
– Ты же мужик, смелее. Пей.
Лика положила Ренату руку на плечо.
– Выпей, – тихо прошептала она.
И Ренат решился. Залпом осушив содержимое кружки, он поморщился.
– Фу! Ну и дерьмо!
– Это целебный отвар, – возразила старуха. – А теперь тебе надо лечь.
– Слушайте, – разозлился парень, – мне некогда лежать, единственное, что нам сейчас необходимо, так это поскорее выбраться отсюда. Кроме вас, в этих краях живут люди, у которых есть телефоны?
– Ни души, – последовал ответ.
– Они все вымерли?
Старуха метнула на Рената гневный взгляд.
– Не повышай на меня голос, мальчишка! Ренат мгновенно сник.
– Извините.
– Сегодня утром ко мне приедет сын. Он отвезет вас до города. А сейчас можете пройти в комнату или… ночевать на улице.
Лика наклонилась к Ренату.
– Переночуем в джипе.
Бабка с ухмылкой смотрела на молодых людей.
Ренат уже собирался согласиться с Анжеликой, как вдруг дотронулся до живота и воскликнул:
– Боль прошла! Лика, клянусь, живот больше не болит.
– Так быстро?
– Понимаю, в это невозможно поверить, но он действительно не болит.
Старуха провела рукой по лицу.
– Так вы уходите или остаетесь? Но предупреждаю, если ты не ляжешь, боль вернется. Сильная боль. Тебе станет хуже.
Ренат встал.
– Мы остаемся.
– Во сколько приедет ваш сын? – быстро спросила Лика.
– Утром.
– А конкретней?
– Я сказала, утром.
Потом бабка проводила их в соседнюю комнату, поставила на маленький столик чашку с жижей и, повернувшись к Лике, сказала:
– Пусть выпьет, когда проснется.