— Скажи мне, прияте-ель, что ты не из тех, кто говорят «пять минут», а на самом деле имеют в виду два часа. Я умираю с голоду. — Леннокс подозрительно приподнял бровь.
— Нет, я имею в виду пять минут. Я тоже умираю с голоду. — Он отпер боковую дверь и провел Леннокса в аккуратную и чистую кухню. Снял куртку и положил на спинку стула у кухонного стола. Он не смог сдержать улыбку, когда Леннокс сделал то же самое.
— Эй, ты так и не сказал, какое твое любимое блюдо. Или мысль о пятнистом дике выбила из равновесия?
Леннокс фыркнул.
— Не сме-ейся, но это домашние макароны с сыром. Найл обещал сделать для меня что-нибудь особенное.
Грейнджер не удержался и расхохотался. Лицо Леннокса вытянулось в самую милую хмурую гримасу.
— Нет, я не над тобой смеюсь. — Он взял Леннокса за руку. — Просто Найл сделает специальные макароны с сыром. Зная его, это значит, что там будет икра, или ребрышки или что-то еще экстравагантное.
Хмурый взгляд сменился на более задумчивым.
— Он спросил меня, люблю ли я омаров.
— Вот и ответ. — Грейнджер почувствовал, как у него заурчало в животе. Макароны с омаром и сыром, конечно, поднимут настроение. — Давай я устрою тебе небольшую экскурсию по дому, а потом соберу вещи. Это кухня. Как видишь, тут все из нержавеющей стали плюс новейшие приборы. — Он взмахнул рукой, словно в каком-то шоу. — Тут гостиная, на диване я засыпаю во время рекламных роликов моих любимых телепередач. Мой любимый стиль мебели — кожа.
— Вот это да, Папочка! — Леннокс толкнул его локтем. — Просто ве-еликолепно. Теперь я понимаю, почему ты всегда тут дремлешь. Я бы тоже не отказался.
Член Грейнджера стал твердым, как камень, когда Леннокс назвал его «Папочкой». Он знал, что это просто шутка из-за кожаного дивана, но черт бы побрал этот акцент. Бедный член. У Грейнджера не было такой твердой эрекций со времен средней школы. Он не дрочил так много раз в общественных туалетах со времен средней школы. Господи! За сегодняшний день его чуть ли дважды не заметили. Но два из восьми не так и неплохо, учитывая все обстоятельства.
— Продолжим нашу экскурсию, это коридор, там гостевая ванная, мой кабинет и, наконец, спальня. — Грейнджер бросился в дверной прием, приняв, как он надеялся, соблазнительную позу.
Леннокс приподнял бровь, а затем перекинул Грейнджера через плечо.
— Мы поднимаемся, прияте-ель.
Не в силах сдержаться, Грейнджер взвизгнул. Обычно он не боялся высоты, но и не смотрел на нее сверху вниз.
— Хорошая комната с огромной двухспальной кроватью. — Леннокс опустил Грейнджера на середину кровати.
— Ты единственный, кто когда-либо был здесь, кроме людей из мебельной компании, которые ее доставили. — Не желая делать из этого заявления больше, чем необходимо, Грейнджер спрыгнул с кровати и направился к шкафу, где схватил ручной чемодан на колесиках. Достав, он положил его на кровать и начал расстегивать молнию, когда почувствовал позади Леннокса.
— Не-еужели ты думаешь, что я поверю в то, что у такого красивого мужчины, как ты, никогда не было никого в постели? — Леннокс наклонился и уткнулся носом в шею Грейнджера.
Восхитительная дрожь пробежала по всему телу Грейнджера. Член мгновенно стал твердым. Он не смог удержаться от стона.
— Я не девственник, если ты об этом. Я много работаю, и те мужчины, которые меня интересуют, не приглашают меня на свидания, так что… — Грейнджер замолчал. Он только глубже рыл яму.
— Что за мужчины, прияте-ель? — Голос Леннокса был чуть громче шепота. Его руки легли на бедра Грейнджера. Прикосновение было легким, но все тело Грейнджера горело.
— Высокие рыжеволосые шотландцы с убийственным акцентом, — просто ответил Грейнджер.
— Ох, прияте-ель. — Леннокс начал покусывать Грейнджера за шею, затем осторожно потянул за мочку уха. — Ты описываешь ме-еня.
— Я читал столько романов о таких, как ты. Высокие. Красивые. Героические. Всегда спасают жеманную женщину, которая сама вляпалась в какую-нибудь историю. Хоть раз я хотел, чтобы он спас лучшего друга или мускулистого мужчину из конкурирующего клана. Знаю, что тогда это было запрещено, но… — Грейнджер замолчал.
— Но это не значит, что этого не было, прияте-ель. Такое случалось, когда горцы были далеко от дома, сражаясь в войнах кланов или разъезжая по землям и тому подобное, ночью вокруг ре-евущего костра, только вдвоем, смотрят на звезды. В горах холодно. Логично было спать рядом друг с другом, чтобы не замерзнуть. Разве саксоны таким не промышляли?
Показалось ли Грейнджеру или акцент Леннокса с каждой секундой становился все заметнее? Вот член определенно да. Он чувствовал, как ствол шотландца упирается ему в задницу, и знал, что под килтом ничего нет. Единственный слух, который он мог проверить сам.
— Леннокс, — прошептал Грейнджер. Больше всего на свете ему хотелось обернуться и посмотреть, что произойдет, когда они окажутся лицом к лицу без Аптона или кого-либо еще, кто помешал бы им на этот раз.
— Поче-ему бы тебе не закончить собираться? Я буду ждать на кухне. Мне нужно кое-что сде-елать. — Леннокс нежно поцеловал его в шею и ушел.
Ну и дерьмо… Грейнджер повернулся и увидел, как горец практически выбежал из комнаты. Вот и все, что случилось бы, если бы он обернулся. Грейнджер благодарил счастливую звезду за то, что не предпринял этот маленький маневр.
Вздохнув, Грейнджер начал собираться. Чтобы там ни случилось, он никогда не забудет ту маленькую искорку магии между ними.
Глава 10
Леннокс
Грейнджер остался верен своему слову. Он собрал вещи, и уже через пять минут они покидали дом. Леннокс не на что было жаловаться, когда они направились в гостиницу. Он надеялся, что что-то отвлечет его от чудовищной эрекции, которая была достаточно твердой, словно меч готовый пронзить Грейнджера.
Господи, на работе он так не возбуждался, что аж приходилось выходить из комнаты. Правда, раньше он не работал на выходных. Он никогда не встречал такого мужчину, как Грейнджер Гэллоуэй. Но Леннокс должен оставаться профессионалом.
— Мы зде-есь! — бодро произнес Леннокс. Он припарковал грузовик перед гостиницей.
— Знаешь, — сказал Грейнджер, отстегивая ремень безопасности и наклоняясь над приборной доской, чтобы выглянуть в лобовое стекло. — Утром, когда снег все покроет, будет очень красиво. В прошлом году февраль без снега был очень странным.