Маршрутку занесло на повороте, бабки в салоне заохали, поднимая упавшие сумки. К ногам Капы подкатилось битое жизнью сморщенное яблоко. Новый поворот дороги отправил его в далекий и неизведанный путь под задние сиденья. Капа смяла несчастливый билет и сунула в карман. Предательская тоска крепко держала ее за горло. Не каждую осень бывает бабье лето и, наверное, не у всех баб. Не то, чтобы Капитолина мечтала о каком-то несбывшемся женском счастье и хотела продлить молодость, просто все, что раньше виделось в зыбком тумане далекого будущего, внезапно приблизилось и дохнуло на нее безжалостным зимним одиночеством.
Телефонный звонок прервал ее тоскливые размышления. Капа вытащила мобильник из кармана, вместе с ним выпорхнул и билет, последним осенним листком планируя на грязный пол.
- Мам, привет. - Машкин голос звенел от предвкушения. - Угадай, где я сейчас.
Прислушавшись к ее дыханию в трубке, Капа различила на заднем плане странный прерывистый шум.
- Тебя что, в командировку на ткацкую фабрику послали?
- Нет! - Дочь залилась счастливым смехом. - Это катер! Я сейчас на катере плыву по Черному морю.
- Как? - рявкнула Капа в трубку, напугав мирно дремавшую на соседнем сидении бабульку. - На каком море? Ты же должна быть на работе. Мань, ты меня не разыгрываешь?
- Я уволилась!!! - ликования в Машкином голосе хватило бы на Пулитцеровскую премию. - Я все высказала редактору и уволилась!!!! И теперь свободный журналист-фрилансер. Правда, здорово?!
Капа порадовалась, что она сидит, а не стоит.
- Прикинь, этот капустоголовый сказал, что осенняя ярмарка важнее, чем байк-шоу. И что наши читатели, ну, прям-таки мечтают узнать, сколько центнеров картошки в этом году привезли местные фермеры. Ну, я потащилась на эту ярмарку - тоска смертная! Пришла обратно и вместо репортажа, бац!, заявление на стол. Ты бы видела его рожу!
- Скажи спасибо, что ты сейчас мою не видишь. Марьяна, что ты творишь?
Капа собралась высказать дочери все, что она думает о “взрослой самостоятельной девушке, которая достаточно зарабатывает, чтобы жить отдельно”, но отчаянный, абсолютно иррациональный страх о своем детеныше затопил ее по самую макушку. Ладони у нее взмокли, стало трудно дышать.
- Где ты сейчас? Маша, куда тебя занесло?
Дочь взвыла в трубку раненой волчицей.
- Ну почему ты не можешь хоть один раз просто за меня порадоваться! Здесь солнце, вода теплая. Мы сегодня купались! Кстати, баба Рая передает тебе привет. Ну почему ты все сразу в штыки принимаешь? Что я такого криминального сделала?
- Рае тоже привет, - машинально ответила Капа, пропустив мимо ушей возмущенную Машкину тираду. - Так ты в Штормовом?
- Ну да, - буркнула Марьяна обиженно, будто удивляясь маминой недогадливости. В самом деле, где еще может быть взрослая самостоятельная девушка, кроме как за тысячу километров от работы, на которую устроилась всего пару месяцев назад и от квартиры, арендованной за довольно большую сумму.
- Мама, у меня все хорошо, - дочь, наконец вспомнила, с кем и по какому поводу она сейчас разговаривает и зачастила, пытаясь успокоить родительницу. - Мне заказали серию очерков о недвижимости в Крыму. Ну, знаешь, там цены, инфраструктура и всякое-такое. Чтобы все было приличненько, поэтичненько и с красивыми фотками.
- И что ты в Штормовом фоткать будешь? Нашу халупу из ракушки? - Капу немного отпустило. Неразумное дитятко занесло не в страшное и неведомое далёко, а в знакомый до последней тропинки поселок. В котором живет замечательная баба Рая, дальняя родня бывшего мужа, без особых потерь пережившая летние вторжения уже трех поколений Шанцевых. Если кто и может присмотреть за непутевой Марьяной, так это только она.
- Нет, мы по всему побережью прошвырнемся, - дочь было плохо слышно, в трубку врывалось прерывистое дыхание морского ветра, такого же шебутного и непоседливого, как и сама Машка.
- Кто это - мы? - осторожно поинтересовалась Капа. Машкины знакомцы, которых она периодически затаскивала в семью Шанцевых, отличались экстравагантностью взглядов и неординарной внешностью. И кто сейчас совершает с ней променад по крымскому побережью, неизвестно. Может, ролевики-толкиенисты, а может, преданные Саи Бабы. На все мамины намеки, что нельзя так легкомысленно подходить к выбору друзей, Марьяна растопыривала колючки и фыркала как ежик.
- Мы с Димой. Он тебе тоже привет передает.
- Это какой Дима? Скрипач или тот, у которого дача в Каменке? - Капа ждала ответа, вслушиваясь в шорох ветра и навязчивое стрекотание мотора. Там, далеко, в стране яркого солнца и ласковых волн, Марьяна смеялась, пересказывая кому-то невидимому ее вопрос. Наконец она вспомнила про маму.
- Нет, это не тот Дима. Этот Дима у нас в прошлом году палатку брал. Помнишь?
- Ну да, примерно. - Капа лихорадочно пыталась вспомнить, о чем она говорила с высоким бородатым человеком, пока искала на антресоли палатку. Кроме холеной, причудливо подстриженной рыжеватой бороды ничего не вспоминалось.
- Он тебе тоже привет передает, - Машка заторопилась, не давая Капе вставить слово. - Ладно, мам, я тебе вечером по скайпу звякну. А то мы уже приплыли. Или пришли. Всегда забываю, как сами моряки говорят. Короче, приехали. Пока-пока!