– Вся батарея, беглым, на двадцать шесть сто!
Батарея становится единой машиной.
По команде «Беглый огонь на двадцать шесть сто!» шестеро бойцов выставляют на шести орудиях шесть снарядов с взрывателями на дистанцию двадцать шесть сто.
По команде «беглый огонь» шестеро наводчиков нацеливают шесть орудий на дистанцию двадцать шесть сто.
Команда «беглый огонь» заставляет руки шести артиллеристов с точностью шести рычагов автомата шесть раз за шестьдесят секунд открыть затворы в батарее из шести орудий, пока шесть других артиллеристов шесть раз укладывают шесть снарядов в шесть стволов, чтобы шесть затворов захлопнулись в одну и ту же секунду, чтобы шесть правых рук произвели шесть выстрелов шесть раз на дистанцию двадцать шесть сто. Затем шесть стволов откатываются назад шесть раз за шестьдесят секунд, заставляя орудия вставать на дыбы, подобно забиваемым животным.
Зарядили, навели, выстрелили.
«Беглый огонь» означает, что через десять минут частота человеческого пульса удваивается. Сердце стучит уже не в груди, а в горле. Сперва пульс заставляет дрожать конечности. Затем они восстают против его команд, становятся подобны железу – частью большой машины. Шесть орудий. Одна батарея.
«Беглый огонь» означает, что спустя полчаса автоматического движения расчеты шести орудий расстегивают шинели. Что через час расчеты снимают шинели, расстегивают рубашки и засучивают рукава.
«Беглый огонь» означает, что через час в расчете у каждого номера на лице мертвенная бледность, по которой густой чернотой расходятся сажа и порох.
«Беглый огонь» означает, что солдаты пытаются что-то кричать друг другу, но вскоре эти попытки прекращаются. Если и прорывается какой-то крик, в нем скорее слышен рев животного.
«Беглый огонь» означает, что гнев человеческий переносится на орудия. Шесть металлических труб шесть раз за шестьдесят секунд изрыгают смерть. Вскоре они шипят белесым паром и потеют, как люди, работающие у станка. Машины обретают кровь: стволы горячи, как в лихорадке.
«Беглый огонь» означает, что лихорадка становится заразной. Лихорадка отравляет почву. Еще недавно земля здесь была покрыта первой зеленью. Спустя шестьдесят минут зелень вытоптана, истерзана, измельчена. На земле шестикратно по две глубокие раны, в которые безжалостно вкапываются артиллерийские колеса по шесть раз за шестьдесят секунд.
Зарядили, навели, выстрелили. Зарядили, навели, выстрелили.
Так уже полтора часа беглым огнем на двадцать шесть сто стреляет ПАП 1/96.
Так стреляют и все батареи на гребне высоты. Приказ о «беглом огне», должно быть, дошел до них всех. Выстрел за выстрелом – тяжелая артиллерия, выстрел за выстрелом – полевая артиллерия, прямиком по врагу.
Невозможно различить, отвечает ли он.
Вдруг Райзигер чувствует рядом словно бы чье-то горячее дыхание. Оно идет сверху? Хочется оглянуться, поискать источник, но времени на это нет. Беглым огнем, беглым огнем! Гельхорн обеспокоенно смотрит то направо, то налево. Снаряды? Растут кучи из пустых коробов. Но пока хватает.
В тот момент, когда из ствола резко вылетает дым, а орудие поднимается на дыбы, слева что-то трепещет в скоплении березок. Райзигер видит, как они одним пучком подлетают, вздымая корни к небесам. Ах вот оно что, враг стреляет в ответ! Снаряд лег метрах в десяти перед нами.
Пытается обратить на это внимание Гельхорна, но не выходит. Фон Шторк вдруг появляется рядом с ними и кричит голосом, в котором уже нет ничего человеческого:
– Прорвались! Огонь на тысячу восемьсот!
Прорвались? Тысячу восемьсот? Раздается пронзительный крик. И пока выставляют дистанцию на тысячу восемьсот, и пока канониры еще заряжают первую гранату на тысячу восемьсот, все видят, как лейтенант фон Шторк лежит, скрючившись, на земле, а его правая обмотка расползается. Поток крови пузырится из колена.
Беглым огнем!
– Но ведь надо помочь, – кричит Райзигер Гельхорну. Тот уже взял следующую гранату и запихнул ее в казенник. Давай, беглым!
Что еще такое опять? Два орудия на правом фланге внезапно изменили направление, сделав четверть оборота. Что это значит?
Голос кричит, непонятно чей и откуда:
– Противник справа по флангу! Бьет из пулеметов!
Гельхорн что, не слышит, как кричат? Райзигер пытается обратить его внимание, но видит, как к раненому лейтенанту подскакивает оберлейтенант Буссе. Хочет перевязать? О боже: он вскидывает руки, подпрыгивает, падает, дергаясь, на спину.