3
Ё-ё-ё комбат орёт. Разорванный рот у комбата, Потому что граната. Белая вата, красная вата Hе лечит солдата. (Группа "Пятница" Я Солдат) Проснулся только к середине дня. «Поесть, и снова в ходку», - потому что нечего в деревне делать, да и Солдат... Как он один? Ждет уже наверное. Вот чего не мог понять Ящер: как тот его находит? С какой бы стороны из деревни не выходил, какой бы маршрут ни планировал - всегда Солдат вдруг появлялся рядом, словно шел в ногу со сталкером с самого начала пути. И каждый раз Ящер хотел спросить, и каждый раз забывал. Сегодня сталкеры сидели у костров хмурые, не слышно было бренчанья гитары или смеха. «Случилось что-то, беда», - думал Ящер, высматривая к какому бы костру подсесть, кипятком разжиться и вызнать что к чему. Крота с Гуней не углядел, просто пошел через деревню к окраине - ближе оттуда двигать на маршрут. - Здорово, бойцы. Что хмурые? - А, Ящер. Доброго дня. Помянешь? - сталкер протянул подошедшему кружку. На дне - глоток. Не больше. Только помянуть. - А что стряслось-то? - Не знаешь? Отряд вчера к научникам ушел. Шесть человек. Из молодняка трое, Лаэрт... - Свист и Гарпун, - дополнил другой сталкер, Жора. - Этих не знаю. - Да не важно. В общем, свора на них напала собак. Гарпун только уцелел и молодой один. Он Гарпуна на себе притащил. Говорит: «Думали, и нам кирдык, только вдруг ушли собаки, будто их кто-то позвал. Вот поэтому и уцелели». Такие дела, Ящер. - Душманы всегда так делают. Оставляют одного-двух в живых, чтобы те все рассказали потом своим, посеяли страх. А врага, который боится, победить легко, - вдруг заговорил Солдат, незаметно подошедший к костру. Ящер в который раз заметил - стоит Солдату заговорить, как смолкают прочие разговоры, если шутили до этого, то смех сам собой словно застревает у всех в горле, и все глаза отводить начинают. Вот и сейчас повисла тишина. За Солдата стало вдруг Ящеру и обидно и вроде стыдно, поэтому как всегда за него извинился: - Простите Солдата. - Ящер, а в этом ведь есть смысл. С чего бы псам добычу вдруг бросать? - ответил Жора. - Только как теперь в ходку идти, если шестерых вооруженных твари положили? Стремаюсь я. А хотел завтра на маршрут выйти. - Не ты один, - поддержал напарник. - А ты, солдат? Пойдешь? - Я не Солдат. Я сталкер Ящер. А Солдат, он... - Ящер хотел спросить Солдата про ходку, повернулся. Но тот, опять зажав ладонями уши, уходил от костра в сторону леса. - Короче, пойду. Как говорится: «Боишься - не делай, но если делаешь - то не бойся!» - Верно сказано, - улыбнулся Жора. - Но я пока за первую часть фразы. - А я - за вторую. Кипятка только в термос залью - и в путь. - На ночь глядя? - В бункер еще, за снарягой. Там переночую. Отходил от деревни и все озирался: где же Солдат? - и как ни всматривался, все же не заметил, откуда напарник вынырнул. - Буря ушла. Только песком глаза сильно посекло, - он тер глаза костяшками кулака, то один, то другой. От этого спотыкался. - На, промой, - Ящер отцепил от пояса флягу, и пока Солдат промывал глаза, спросил: - Скажи, а зачем ты со мной по Зоне ходишь? Артефакты тебе не интересны, навар тоже. - Место ищу, командир, где буря меня не находит. И тихо. Песок по брезенту не чиркает. - Что, есть разве такие места? - Есть. Только они перемещаются все время. Остановятся, когда я джихад свой завершу, - вернул флягу. - Спасибо, командир. Так лучше. Ящер вдруг понял, как устал от блатного «благодарю», да и просто устал. К бункеру идти расхотелось, в деревню возвращаться - тоже. - А чтобы джихад завершить, мне, командир, снайперка нужна. - Да что ты заладил «джихад, джихад»! - сорвался Ящер. - Ты же русский! Да, заставляли нас в плену Аллаху кланяться, так что с того? - Нас не заставляли. Мы сами... «Сами. Сказал тоже», - возмутился про себя Ящер. Вспоминать об этом совсем не хотелось, но прошлое вдруг навалилось, прижало к земле, и он сам не заметил как... - Алла акба... - сапог Хозяина наступает на затылок, вдавливая голову раба в каменистую почву, - Алла... И они послушно повторяли за Хозяином слова молитвы, усердно. Иначе оставит без вмазки и выкинет на площадь, чтоб все смотрели и смеялись, как корчится в ломке раб, как послушно жрет бараний навоз, лишь бы вмазали, лишь бы... Ящер почувствовал, как зазудели на сгибах руки. Там, где до вен легко добраться игле. Пленных угнали в долину, и кололи, кололи... Дозы были небольшие, ровно столько, чтобы появилась привычка, чтобы не хотелось есть, не было сил сбежать, поднять бунт. Утренний намаз, вмазка - и мотыга в руках - дзон-дзон - разбивает землю для красных маков... Дневной намаз, укол, мотыга... Ящер наконец пересилил себя, встал на ноги, но они подогнулись, и сталкер осел на землю. Посмотрел на Солдата. Тот все еще молился. Нет, не молился: - газават... газават... - шептал опавшим листьям. - Отставить! - и Солдат замолк, сел, вытер лицо. - Достань мне снайперку, командир. Убить Хозяина, сволочь эту... - Достану, - Ящер подумал о двух артефактах, которые не продал. Можно их на винтовку обменять. - Но сегодня в бункер не пойду. Сил нет. Встал, кое-как наскреб хвороста на маленький костерок. Не для тепла, а так, просто, чтоб был. - Отбой, Солдат. Я на посту. - Солдат спит - служба идет, - лег, подоткнул под голову рюкзак, закрыл глаза. Только звуки. Где-то пыльная буря полирует песком брезент полевого госпиталя. Там Ящер познакомился с Солдатом. Или раньше? - Та-та-та... та-та... - кипит бой. Душманы, как горные шакалы, любят устраивать засады. Это же их земля. Каждый камень - единоверец, прикрывает своих, предает чужаков. - Та-та-та... - надрывается АК в руках Ящера. Бойцу кажется, что враг - всего один, падает с простреленной башкой и оживает снова за другим камнем, умирает и появляется опять в другом месте с гранатой в руке... - В голове шумит? - спрашивает врач, приподнимая раненому веки и подсвечивая зрачки. - Так точно. - Контузия... На соседней койке - Солдат. Его лица не видно, только глаза не закрыты повязкой. Молчит. - ш-ш-ш... - по нарастающей ветер тащит из пустыни пыльную бурю. В её теле - свора шакалов: - Алла... акба... Где-то воют слепые псы. Ящер подбросил в костер веток. - Иди в укрытие, командир. Здесь опасно, - Солдат сел, расправил после сна плечи. - А ты? - Пыльная буря... пыльная буря... Субхана раббияль-а`ля... - обхватил голову руками и побрел в лес. Ящер вздохнул, затоптал костер и понял, что уже сумерки. До темноты нужно добраться к бункеру. Надел рюкзак и привычной тропой...