Центральная площадь — агора, — судя по археологическим находкам, существовала уже во второй половине VI в., а в первой половине V в., как пишет Геродот (IV, 78), по ней прогуливался скифский царь Скил. На агоре находился большой каменный водоем, прекрасная кладка которого сохранилась до сих пор[45]. В ольвийских надписях упоминаются гимнасий[46], театр[47], правительственные здания: экклесиастерий[48] и гептадейон[49]. В экклесиастерии собирался Совет и народное собрание, в гептадейоне заседала коллегия Семи, один из важнейших органов исполнительной власти.
Подобно большинству греческих городов, Ольвия органично вписывалась в окружающий ландшафт. Перед многочисленными кораблями, прибывавшими из Средиземноморья и Причерноморья в IV—III вв., открывался широкий вид процветающего города (рис. 6). Корабли входили в благоустроенный порт, разделенный, как было принято тогда, на две гавани — для торговых и военных кораблей[50]. Неподалеку находились складские строения для товаров, оптовый (δείγμα) и рыбный рынки[51], затем невысокие дома в один-два этажа и узкие улицы заполняли Нижний город и поднимались на Террасный. Однообразную застройку последнего оживлял лишь театр (рис. 7). Панораму венчали храмы и общественные здания, высившиеся в Верхнем городе. Все это опоясывали каменные стены с башнями[52].
В VI в., когда прилегающие к городу степи еще оставались почти не заселенными, Ольвии хватало естественных рубежей, затруднявших подход к ней. В V в. их оказалось недостаточно, поэтому началось строительство стен и башен. О них упоминается в новелле о скифском царе Скиле (Hdt. IV, 78-79). Рассказывая о пристрастии Скила, грека по матери, посещать Ольвию и вести там эллинский образ жизни, Геродот написал, что царь оставлял свое войско за стенами города, а ворота приказывал запирать. Когда же кто-то из ольвиополитов пожелал показать скифам, как их царь поклоняется греческим богам, то нескольких скифов провели на башню, и они оттуда наблюдали дионисийскую процессию с участием Скила.
Первоначально оборонительные сооружения строились только со стороны степи, и лишь в III в. круг стен сомкнулся, защитив также прибрежную часть города. Видимо, раньше не приходилось ожидать нападения со стороны реки, но затем местные племена стали атаковать Ольвию и с этой стороны, особенно зимой, когда Гипанис покрывался льдом[53].
Археологи раскрыли остатки оборонительных стен, Северных и Западных городских ворот. Безусловно, существовали ворота и с приречной стороны, откуда ввозили и вывозили товары с пристани. Ворота фланкировались двумя прямоугольными башнями, их верхние края венчали зубцы (рис. 8). Толщина стен составляла примерно 4 м; их высота, судя по данным античной фортификации, могла достигать 10 м, а башни возвышались на 12-15 м.
Башни стояли не только у ворот, но и на поворотах оборонительной линии, а также на длинных прямых отрезках. Таким образом, ольвиополиты могли дать отпор врагу в любом пункте нападения на город. Каждая башня имела свое наименование, и некоторые из них отразились в надписях. Одни башни назывались по имени их строителей: Посия, Эпидаврия, другие были посвящены богам и героям, заступникам города, — Зевсу Полиарху (многовластвующему), Зевсу Элевтерию (освободителю), Аресу и Гераклу. Последняя, находившаяся у берега, определена в надписи, как «удивительная на вид и защитница всех граждан во время войны»[54].
В V — начале III вв. расходы на оборонительные постройки несла городская казна. В одной надписи IV в. сообщается о комиссии стеностроителей, заботившейся о ремонте стен и башен[55]. Позже, во время кризиса полиса, эту функцию брали на себя богатые ольвиополиты. В декрете в честь Протогена говорится, что он выделил средства на ремонт пяти башен, а также на завершение строительства башни Посия и стены в приречной части Ольвии; посвятительная надпись на башне Геракла гласила, что Клеомброт финансировал постройку этой башни[56].
Ольвия строилась не по единому плану. Ее улицы прокладывались стихийно, соответственно рельефу местности. Лишь в эллинистический период в отдельных частях города, где проводились масштабные перестройки, возникла регулярная прямоугольная планировка улиц. Жилые дома выходили на улицу глухими стенами и заборами. Улицы, вымощенные камнем, а чаще битой керамикой, перемешанной со щебенкой, были узкими (2,2-3,6 м), а переулки еще уже. Исключение составляли улицы, ведущие к Западным и Северным воротам: (рис. 9) первая шириной в 5 м, а вторая, Главная улица, достигала ширины 8-10 м (рис. 10). По античным меркам это немало. Для сравнения можно заметить, что главные улицы Милета, Приены и Магнесии были уже (7,5, 7,36 и 8,5 м).
47
IPE I2 № 25; НО № 28. Виноградов Ю. Г. Декрет в честь Антестерия и кризис Ольвийского полиса в эпоху эллинизма // ВДИ. 1984. № 1. С. 56-57. См. главу «Праздники и жертвоприношения».
48
IPE I2 № 24. Некоторые исследователи полагают, что под экклесиастерием подразумевалась часть агоры, где проходили народные собрания. См. об этом в главе «Торговля и деньги».
50
Торговая гавань упоминается в надписи: IPE I № 79, ольвийские военные корабли — в декрете в честь Антестерия (Виноградов Ю. Г. Указ соч. С. 57). Место гавани и припортовых складов определено во время подводных исследований (Крыжицкий С. Д. Ольвия. Историографическое исследование архитектурно-строительных комплексов. Киев, 1985. С. 100).
52
Далее архитектурный облик города описывается на основании археологических исследований и реконструкций А. Н. Карасева, С. Д. Крыжицкого, Е. И. Леви и А. С. Русяевой. См. их работы: Карасев А. Н. Монументальные памятники теменоса / / Ольвия. Теменос и агора. М.; Л., 1964. С. 27-130; Карасев А. Н. Леви Е. И. Ольвийская агора // CA. 1958.№4. С. 127-143; Леей Е. И. Ольвия. Город эпохи эллинизма. Л., 1985; Крыжицкий С. Д. Указ. соч.; Он же. Архитектура античных государств Северного Причерноморья. Киев, 1993; Русяева А. С. Исследования Западного теменоса Ольвии (предварительные итоги) // ВДИ. 1991. № 4. С. 123-138.
54
IPE I2 № 32, 179, 183; Виноградов Ю. Г. Политическая история Ольвийского полиса. М., 1989. С. 135, 138, 256-257.