После короткого сна опять вышли в поле. Назар заметил по часам, что отдыхали три часа, как заведено и у них в бригаде, но здесь после отдыха он ощутил прилив сил и бодрости необыкновенный. Обязательно заведем у себя такой же порядок, решил он.
И снова засыпка удобрений, разговоры.
— Ты извини за молчание за столом, — сказал Юлдаш.
— Я понял: ритуал.
— Ни в коем случае. Просто разговоры и смех взбадривают, долго не уснешь.
— Душ тоже бодрит.
— Горячий расслабляет. А потом горячий обед — опять расслабление, и короткий сон. В санатории так научил врач. Сделали — понравилось ребятам. А производительность — сам видишь! Трудодень работает!
Это было приглашение к продолжению начатого до обеда разговора, но Назара интересовало много других вопросов.
8
Зина пребывала в ожидании каких-то волнующих событий. Мать следила за ней и, все понимая, вздыхала тайком. Степан Матвеевич не понимал тревоги жены.
— Чего дергаешься? Заговорит о замужестве — отдадим.
— За кого?
— Дело молодое — договорятся. А к свадьбе, пожалуй, надо готовиться. Бычка у Салимова куплю. Говорил он сегодня, что продаст одного.
Сама Зина ждала чего-то, что поможет ей понять себя, разобраться в своих чувствах. Неделю назад Бекташ объявил ей, что до начала уборочной они должны пожениться, и на другой день уехал в Тюмень продавать чеснок, чтобы набрать денег на свадьбу.
А Назару она давно простила оплошность. Совсем не сердилась на него. Но что же он не подходит?
В этот день на обед она приехала с поля раньше обычного, помылась под душем и, прогретая горячей водой, в легком платье остывала на скамье, привалясь к стволу. С поливавшихся полей веяло прохладой. За кустами гранатов слышалось, как готовила обед у летней печки мать. Зина собралась пойти помочь ей, но почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянулась и увидела Назара. Он стоял на тропке и не решался подойти. Зина улыбнулась, и неуверенность в его глазах исчезла. Он подошел к ней и сел рядом.
— Воду на вторую карту дали? — спросил он.
Она кивнула. И Назар растерялся, не зная, о чем говорить. Все заранее заготовленные варианты объяснения в любви вылетели из головы, и он снова заговорил о работе.
— А я арык продлил — чтоб третью карту поливать.
— Я видела. Ты опять с Джахангиром поругался?
— Получилось так…
— Ты не ругайся с ним… пока…
— Почему?
— Ну… Так надо… Я сон видела. А сны иногда сбываются. Даже в газете писали, что по снам болезни узнают. У меня вырезка есть, могу дать почитать.
— Дай. А что ты видела?
— Неважно, — уклонилась Зина от ответа. — В общем, ты поберегись его.
— Я сам против него иду. Обидно будет, если не поддержат.
— А кто поддержать должен?
— Все. И ты тоже.
— Да я же не знаю ничего. Это вы с отцом все шепчетесь.
— Надо, чтоб убрали его. Сняли с завотделением. Не захочет он работать по-новому и нам не даст.
— По-новому, как мы?
— Как мы, только лучше еще надо, — вздохнул Назар, вспомнив бригаду Юлдаша. — А у нас не получается лучше. Я не пойму, почему? Ведь вначале все дружно взялись, а вот опять стали, как под принудиловкой. Помнишь, ветер был? Иссушил ростки. Их бы полить скорей, а Урун на базар просится: отпусти и все тут! Бекташ уехал… без спроса.
— Ему жениться надо, — сказала она как бы между прочим и испытующе поглядела ему в глаза. Назар выдержал этот взгляд и сказал твердо:
— Мне — тоже. Зин, я тогда не так сказал… Все перепуталось.
— Я поняла.
— Я тоже понял. Дурак я был, да?
— Что ты понял? — заволновалась Зина.
— Понял, что ты тревожилась за меня.
— Придумал тоже! — зарделась она и отвела глаза в сторону.
— А я поверил, — заявил Назар, теперь уже смело глядя ей в глаза. — Когда ругался с Джахангиром, то специально уступил ему — и ты пожалела меня: мол, что поделаешь. А когда пошел в разнос — он слово, а я два, — ты встревожилась.
— Да потому что не переспоришь его, а бригаде навредишь, — нахмурилась Зина. — Посмотри-ка, смелый какой стал!
Разговор их опять мог не завершиться, потому что сквозь кусты увидели подъехавших на «Жигулях» Джахангира и Бекташа.
— Зин, а мы поженимся?
— Я другого люблю, — сказала она и почувствовала, что затрепетала при виде Бекташа.
— Не любишь… Не любишь! Ведь не видишь его во сне?! Не тревожишься?! Нет?! — почти кричал Назар.