— Чего вылупился, образина? — Давай усаживайся, и помощника своего усаживай. Ветер уйдет, как полетим, дуро?
От такой грубости шеф опешил еще больше. По крайней мере, вместо того, чтобы немедленно пристукнуть наглеца, или на худой конец, обругать его покрепче, он молча вскарабкался в седло. Наездник, похоже, тоже удивился такой реакции, и потому обратился уже ко мне:
— Чего-то у тебя начальник какой-то отмороженный. Ты тоже, давай в седло, сид. Щас напарник с путевыми листами вернется, и двинем. Инструктаж вы, лопухи, прохлопали. Придется в полете разбираться, — ехидно добавил он.
Я в ответ промямлил что-то насчет того, что шеф у меня парень хоть куда, просто стесняется немного (со спины мантикора донесся возмущенный кашель), и что теорию мы и так знаем — знай себе держись, да от пристяжных ремней не отстегивайся. Прослушав в ответ ехидное хмыканье, я осторожно полез на грифона. Умная зверюга вежливо постояла неподвижно, пока я не усядусь, после чего повела плечами, поправляя седло. И я даже от этого не свалился, хотя соблазн был. Через пару минут вышел второй наездник, оказавшийся таким же мелким человечком, и они, вяло переговариваясь, стали дружно пристегивать каждый своего пассажира. По окончании этой процедуры я почувствовал себя младенцем, чья недобросовестная мамаша вместо того, что бы присматривать за ним, предпочла спеленать чадо понадежнее, чтобы никуда не уполз, а сама усвистала с подругами пить эль. А в финале на нас напялили еще и по какому-то непонятному наморднику. Испугались, что мы от страха кусаться начнем, что ли? С трудом повернув голову, я имел счастье понаблюдать за таким же укутанным шефом. Сами всадники ограничились длинной страховочной веревкой, привязанной к седлу. К нам они относились больше как к грузу, чем как к пассажирам — удобно ли нам, и не жмет ли где, никто не поинтересовался. Хотя мы не обиделись.
И вот дальше началось страшное. Еще во время разбега я понял, что полет мне не понравится. До сих пор я думал, что уж по крайней мере по земле звери ходят примерно так же, как и лошади. Оказалось, нет. По всем ощущениям выходило, что у них не по четыре лапы на брата, а всего одна, и передвигаются они скачками. А потом мы полетели. В общем, я быстро понял, для чего были нужны намордники. Чтобы пассажиры не испачкали благородных животных и спины наездников. Я очень пожалел, что позавтракал, и еще больше — что накануне не воздержался от алкоголя. Судя по стонам и сдавленным ругательствам, доносившимся до меня сквозь свист ветра, шеф тоже очень пожалел. Впрочем, удалось удержать завтрак в себе, а спустя пару часов я даже начал получать от перелета удовольствие. Мазохистское такое удовольствие, надо сказать.
Уррок — это городок, который вырос неподалеку от тюрьмы, и большинство жителей занимается как раз ее обслуживанием. Ну, вообще-то городом это поселение называется только по традиции — так как сельским хозяйством там никто не занимается, а занимаются обработкой полезных ископаемых, ничем иным, кроме города по идее этот населенный пункт быть не может. Но по размерам он уступает даже многим крупным деревням. Основное население — это административный аппарат, работники соляной промышленности, и обслуживающий персонал — те, кто кормят и развлекают отдыхающих от службы солдат, и те, кто занимается доставкой продовольствия для каторжников. Да еще несколько неведомо какими богами занесенных сюда хоббитянских семей, которые возделывают и окультуривают здешние степи. Результаты своего труда они продают тут же, государству, которое, в лице мэра города отправляет их в качестве дополнения к стандартному рациону на каторгу.
Своей стражи в Урроке, конечно, нет. Местечко, с таким-то контингентом, не слишком криминальное, поэтому мелкие нарушения расследуются и наказываются администрацией, а в случае крупных — так тут же под боком всегда есть рота солдат, которые легко могут исполнить и функции стражников, для разнообразия. Так что юридически, Уррок находится в ведении "каторжных", на практике же — решает свои проблемы силами своей же администрации. И первое, что нужно выяснить — почему о странностях, творящихся в крепости, не сообщили раньше, сама администрация города? Судя по всему, крепость не участвует в делах города уже довольно давно, а никаких сообщений из города в столицу, как я уже говорил, не поступало. Ну, это самое простое. О нашем прибытии было сообщено заранее, поэтому нас должны были встретить и помочь устроиться на время нашего пребывания в городе в каком-нибудь казенном постоялом дворе.