Последний крик уже вообще слабо походил на членораздельную речь — эти звуки могли поспорить с ревом дракона, у которого разбили яйца. Дракона мужского пола, я имею ввиду. Но на этом истерика прекратилась — шеф быстро спускает пар, хотя и шумно, должен заметить…
— Ладно, проехали, — успокоившись, прорычал он. — Но если ты, сморчок зеленый, устроишь мне какие-нибудь проблемы, я тебя закопаю живьем, понял? — Это он уже гоблину.
Гоблин с готовностью закивал головой, а когда шеф отвернулся, чтобы заодно выдать ценные указания готовящимся к отлету наезднику, признательно кивнул мне. Я подмигнул в ответ — дескать, не за что, приятель, потом сочтемся.
Дождавшись, когда наши летуны оставят нас в одиночестве, мы двинулись в сторону крепости. Прогулка обещала быть интересной — хотя утро только началось, ветер уже постепенно набирал силу, и песок, конечно и не думал лежать спокойно, а в неимоверных количествах засыпался под одежду и в сапоги. Хорошо хоть ветер дул в спину. Температура тоже и не думала оставаться комфортной — жара набирала обороты, постепенно поднимался ветер, который подталкивал нас в спину, и заодно килограммами засыпал соленый песок за шиворот и в волосы. Мы порадовались, что до крепости, вроде бы оставалось совсем немного — в противном случае, идти пешком было бы верным самоубийством. Шеф, как самый выносливый двигался впереди, прокладывая дорогу. Я же шел последним, потому что мы опасались, что субтильный Ханыга отстанет. Но он двигался на удивление бодро — возможно потому, что был несравнимо легче шефа, и гораздо меньше проваливался в песок, щедро разбавленный мелкой, колючей солью. Сам я тоже особых сложностей не испытывал, во-первых, потому что тоже не отличаюсь крупными габаритами, а во-вторых потому, что нас, сидов, с детства учат правильно двигаться. Хотя это путешествие в любом случае приятным назвать язык не поднимался. Где-то на полпути, когда мы все, особенно шеф, порядком вымотались, он умудрился провалиться в сыпучий песок. Да так быстро, что к тому моменту, как мы его догнали, он уже по пояс сидел в песке. Мы с Ханыгой растерянно остановились на краю зыбкой области.
— Шеф, как ты умудрился?
— Да вот умудрился как-то. Вы будете выяснять, как я это сделал, или все-таки поможете? — растерянно пробурчал шеф. — И желательно, побыстрее, а то я продолжаю проваливаться.
— Будем помогать. У тебя веревки нет?
— Нет. Я в казарме оставил.
— Молодец. Это было грамотное решение. Плащ с себя снять можешь?
Пока шеф снимал плащ, да пока я связывал его со своим, его затянуло уже по плечи. Вытягивать тяжелого орка из песка — нетривиальная задача. Сначала у нас даже начало что-то получаться. Мы с Ханыгой уперлись изо всех сил, шеф активно пытался нам помогать — больше морально, чем физически. От его утробного рычания пополам с отборнейшими ругательствами силы наши удесятерились, и нам даже показалось, что еще чуть-чуть — и шеф окажется на твердой земле. Я сам не заметил, что мои ноги уже по колено погрузились в песок. Кажется, Ханыга в последний момент что-то заподозрил, но, неожиданно шеф скрылся в песке с головой, а я, конечно, не успел разжать руки. Гоблин тоже не успел. Коротко заорав мы нырнули вслед за шефом. Недолгие мгновения полной дезориентации, и мы все сидим, отплевываясь в каком-то помещении. Шахта. Никакой это был не зыбучий песок, просто шахта, подошедшая слишком близко к поверхности. Настолько близко, что ее свод не выдержал веса тяжелого орка, и проломился.
Кое-как вытряхнув песок из одежды, и ушей, мы стали осматриваться.
— Дальше, я так понимаю, пойдем под землей? — спросил орк глядя на дыру, через которую мы сюда попали. Точнее на то, что было дырой — теперь там была только куча песка. Мы с гоблином посмотрели туда же. Я облегченно вздохнул — мне совсем не нравилась "прогулка" по соленой пустыне, а подземелья — это практически родные места. Всем известно, что представляют собой дольмены сидов. Дольмен — это холм, в недрах которого мы живем. Те немногие представители иных рас, которым посчастливилось побывать в местах обитания нашего "гостеприимного" народа видели прекрасные рощи и луга, которые чудесным образом оказывались глубоко под землей. Ключевое слово здесь — чудесным образом. Немногие знают, что на самом деле это всего лишь красивая иллюзия. Нет, это не бахвальство, и не попытка показать свое могущество, просто когда-то, очень давно, мы тоже жили на поверхности, и этими иллюзиями мои бывшие сородичи пытаются заглушить тоску по прежней жизни. Хотя даже среди самых древних сидов найдется немного таких, кто действительно помнит жизнь на поверхности. И тем более не многие знают причину, по которой мы живем в дольменах — просто по тому, что не хотят помнить, уж очень эта причина неприятна для гордых и чванливых сидов. Мы сбежали. Неизвестно, откуда в мире появились люди, но эта молодая, агрессивная раса стала занимать наши поля и рощи. У сидов не хватило сил, чтобы изгнать их, а гордость не позволила жить рядом с людьми, которых мои предки даже не хотели считать разумными. Остальные расы все-таки смогли договориться с человечеством. Гномам было легче всего — в их горы люди соваться не стали. Но и другим, тем, кому пришлось потесниться, удалось как-то выйти из положения. Гоблины, тролли, орки (хотя они-то как раз появились еще позже, чем люди). Даже высокомерные эльфы, хоть и забрались глубже в свои дремучие леса, все равно не слишком пострадали. И только мы, гордые сиды, отказались идти на компромисс. Больше века мы вели войну, не желая понимать, что в этой войне нам не победить. А когда нас осталось так мало, что воевать стало просто не возможно, сиды ушли в дольмены. С тех пор прошли многие тысячи лет, и эту историю даже мало кто помнит. Моя мудрая матушка с самого начала готовила меня к жизни среди людей — я должен был стать послом, и потому я эту историю знаю. Но, как я уже говорил, это не слишком распространенное знание. Народ привык жить под землей, традиции изменились, изменилось мировоззрение.