- Всё-таки решила напоследок поля пожечь и корову задрать? – с пониманием кивнул Гоша.
- Нет, - дракониха пыжась и тужась пролезала в дверь, - я докажу вам свою любовь!
Наконец, она вывалилась наружу со звонким чпоком, как пробка из бутылки, заковыляла по двору. Поняв, что в калитку не пролезет, взмахнула крыльями неуверенно, затем всё активнее и, наконец, оторвавшись от земли, взлетела, перемахнула через забор.
Вышедший следом Гоша наблюдал, как она на небольшой высоте удаляется прочь, вздымая клубы пыли.
- Хороша, чертовка! Может так оставить всё, а, батюшка? Дракон в хозяйстве – вещь нужная. Хотя бы в качестве транспорта. Женись на ней и станешь всемогущим.
- Я и так всемогущий, - некромант деловито перебирал, передвигал снадобья, запрятывал банки с драгоценной драконьей влагой подальше в темень буфета, - а бессмертия мне дракон не даст, увы.
В этот день, даром что будний, выдалось затишье. Разве что бабка Глаша забегала за средством от тараканов («вот так, Гоша, я тут что-то вроде санэпидемстанции!»), да тетка Пелагея просила какое-нибудь снадобье от галлюцинаций для своего пьющего мужа («Тут ему час назад дракон за деревней примерещился! Да не просто примерещился, а ещё и крикнул издалека: «Коля, посторонись!!»).
Некромант отправил Гошу на огородные работы, а сам занялся перегонкой семян белены на водяном пару от драконьих слез в эфирное масло и раскладывал для просушки листья и корни белладонны. Закончил заполночь, так умаялся, что просто свалился в кровать бревном и отключился. А через пять минут подскочил от страшного грохота во дворе. Гоша тревожно застыл у окна.
- Что там? – сонно, борясь с искушением проклясть источник шума, спросил некромант.
- Незаконченное дело, - вздохнул Гоша, - думаю, я вам не нужен, хозяин. Но если что – будите.
И предательски слинял в свою комнату. А со двора доносились звуки столь разнообразные. Будто там слон в посудной лавке танцевал танго. Даже ритм похож.
Авессалом, ругаясь на латыни, рискуя вызвать Аида, натянул тапки и вышел на крыльцо.
- Ай! Простите! – огромная глыба с голосом Клары, на фоне освещенного луной неба шарахалась в разные стороны, пытаясь передвигаться по двору, - я вам тут немного заборчик повалила…Ой! Да ну кто же здесь частокол установил так криво? Колется же! Ааа! Какое же ужасное ночное зрение у драконов, как они вообще живут с ним, бедняжечки…
- Они спят по ночам, - зевнул некромант, - как и я. Чего и тебе советую.
- Не могу! – рявкнула Клара, - вот!
Она подтянула огромную когтистую лапу к самому крыльцу, разжала, и у ступенек вырос огромный стог свежесорванной травы.
- Всё кладбище оборвала, не знала, какую надо, тут всякая! – гордо дыхнула горячим паром. Некромант еле увернулся. Зато проснулся окончательно, - в драконьей шкуре вроде как и не страшно туда ночью идти, я в таком виде сама жутче и опаснее всех! А теперь давай назад превращай, руки нужны! Пока опару поставлю да тесто замешу – уже и утро будет, успею к завтраку напечь пирожков твоих любимых…
Авессалом оторопел.
- Ну же, скорее, - торопила Клара, - этими лапами только поле пахать, а не готовить.
Авессалом открыл рот, чтоб послать девушку далеко и очень-очень надолго, окинул взглядом копну травы и передумал. А и хрен бы с ней! Вынес пузырек со снадобьем, закинул в пасть и спать побрел. Дверь к себе в комнату на всякий случай на заклинанье запер. С этой сумасшедшей станется…
Проснулся от чудесного, щекочущего ноздри, запаха свежего хлеба. Пироги с кладбищенской травой дымились на столе, Гоша сидел на лавке, приглядываясь и принюхиваясь с подозрением.
- Это вообще есть можно?
- Можно, - кивнул некромант.
Гоша взял один, откусил, начал жевать.
- Всё можно есть, но некоторые вещи лишь единожды.
Гоша побагровел, поперхнулся, стал отплевываться.
- Я ж не знаю, чего она там набрала, - пожал печами Авессалом, почесал лысину, - может лютиков, а может гармалы, то бишь могильника, - а чего ты плюешься? Отравишься – подыму, не переживай. Вкусно хоть?
- Вкусно, - процедил сквозь зубы Гоша, присушиваясь к ощущениям, - но мертвяком быть не хочу, даже поднятым. Вон у тебя всё село такое, зомби твои персональные.