- Теперь скажи, когда ты тут у меня в дракона превратилась вчера, кота нашего гладила?
- Да, пила ваш яд, ну, как я думала, и гладила вашего котика, мол, смотри, животинка, как умирать буду сейчас…
- Всё ясно, - кивнул некромант, - а теперь слушай сюда, экстремалка-суицидница. Кошек тебе отныне и навсегда гладить строго запрещено. Заякорила этот момент магически. Оборотень ты теперь. Как только прикоснешься к любой – снова станешь недодраконом, хочется тебе этого или нет.
- А почему не драконом? – всхлипнула Клара обиженно.
- Потому что сильное только первое превращение, остальные слабо проявляются.
- О-о-ой… А если я съем кого-нибудь из людей?
- Не съешь, - усмехнулся Гоша, - крокодилы только живых существ едят…
Некромант цыкнул на него, и парень замолчал.
- Дам отцу несколько бутыльков противоядия, но про кошек забудь. Снадобья этого у меня немного, не было нужды раньше делать, а сейчас уже не достать всех ингредиентов. Так что берегись братьев наших меньших, если не хочешь однажды уйти жить в реку.
- Поняла, - закивала Клара.
Она поднялась на ноги.
- Ну, а пирожки-то как, понравились? – заплаканные глаза смотрели с надеждой.
- Сойдет для сельской местности, - хохотнул Гоша.
Клара не сводя глаз с некроманта, кокетливо выставила голую ножку. Быстро девка оправилась и свыклась с новым статусом. А в глазах огонь.
- Теперь я тоже нечисть? – радостно спросила так, будто в лотерею выиграла, - мы одного поля ягоды. Так что, может…
- Не может! – оборвал Авессалом.
Подошел к ней вплотную, взял за подбородок, жестко и холодно заговорил:
- Послушай, девочка. Мне не нравятся живые. Совсем. Ветреные они все, неверные. Призраки предпочтительнее. Если хочешь быть со мной, тебе надо умереть. Всерьез, по-настоящему. Тело чтоб похоронили. А я твой дух к себе привяжу и будем вместе, счастливы, на веки вечные. Тогда ты от меня никуда не денешься. Устраивает?
Клара моргала быстро-быстро, пытаясь осмыслить услышанное.
- Это я тогда стану совсем не живая? Не смогу есть и пить, обниматься и целоваться? И родные меня не будут видеть?
- Да! – плотоядно проговорил Авессалом, - но на что ради любви не пойдешь, верно? Я оценил твои старания и предлагаю руку и сердце…в таком виде. Ты согласна, дорогая?
Он отпустил девушку, отошел на шаг.
Из угла на них смотрел, открыв рот, Гоша. Мужчины молчали, наблюдая целую гамму чувств на лице лихорадочно и испуганно размышляющей Клары.
- Я не хочу быть духом… - наконец проговорила она чуть слышно. Потом набралась храбрости и громко сказала, - нет, я не хочу умирать и вечной любви за гробом. Я сейчас хочу, плотской.
Она бойко крутанулась на пятках и уставилась на Гошу. Ткнула пальцем.
- А он? Он живой человек? Настоящий? Точно нормальный, обычный человек?
Некромант одновременно кивнул и пожал плечами.
Глаза Клары загорелись знакомым огоньком. И, не сводя их с Гоши, она сообщила нежно:
- Мне кажется, нет, совершенно точно - я влюбилась!
4. Эликсир некроманта
Некромант подошел к полицейскому участку аккурат, когда в его двери втекала небольшая группа местных жителей. Похожа она была на передвижной балаган: впереди шествовал возвышающийся скалой над остальными местный плотник Федор, вокруг него почетным караулом колыхались галдящие зеваки, а бабка Фрося скакала, как столетняя козочка по периметру толпы. Не хватало только фейерверков и клоунов. Хотя, клоунов в городке всегда хватало.
Некромант вздохнул. Ну что ж, может быть оно и хорошо, что «все мы здесь сегодня собрались». В конце концов, чем прилюднее будет его заявление, тем лучше. Толпа так была увлечена своим поводом посещения участка, что Авессалома никто не заметил.
Бородатый городовой Евлампий встречал всех в предбаннике. Вместе прошли в судебный зал, где сидел сонный писарь.
- Тихо-тихо! А ну, не все разом, объясняй кто-то один!
- Федор, твоя беда, давай, - подтолкнула плотника вперед разбитная торговка Алевтина.
- Я… того… в общем, Евлампий Романыч…тут у меня приключилось…