– Что случилось? – немедленно обратился к ним человек за стойкой.
– Ничего. Вы хозяин? – бросил Карелла.
– Да, меня зовут Джорджи Брайт и ко мне уже приходили, спасибо, дважды.
– Да? Кто?
– Первый раз полицейский по имени О'Брайен, потом полицейский по имени Паркер. Внизу больше никаких дел не делается, я принял меры.
– А какие дела делались внизу?
– В мужском туалете. Там кто-то торговал травкой. Прямо магазин устроили. Я сделал, что мне советовал О'Брайен, я поставил там человека перед дверью и приказал ему пускать только по одному. Паркер приходил, проверял уже. Я слово держу. Я с наркотиками связываться не хочу, увольте! Хотите, сами спуститесь и посмотрите. Увидите, там человек следит за туалетом.
– А кто следит за человеком, следящим за туалетом? – поинтересовался Карелла.
– Это не смешно, – отозвался бармен с оскорбленным видом.
– Знаешь кого-нибудь по имени Гарри? – спросил Хейз.
– Какого Гарри? Я знаю многих Гарри.
– Какой-нибудь есть здесь сейчас?
– Может быть.
– Где?
– Вон там, рядом с эстрадой. Большой такой, блондин.
– Как фамилия?
– Донателло.
– Знаешь его? – повернулся Карелла к Хейзу.
– Нет, – ответил тот.
– Я тоже.
– Пошли, поговорим с ним.
– Кофе? Что-нибудь еще? – предложил Джорджи Брайт.
– Давай. Пришли к тому столику, – отозвался Хейз и направился за Кареллой через комнату к Гарри Донателло, сидевшему с каким-то мужчиной. На Донателло были серые широкие брюки, черные туфли и носки, белая рубашка с открытым воротом и голубая куртка с накладными карманами. Свои длинные светлые волосы он зачесывал назад, обнажая острые залысины. Ростом Донателло не уступал Хейзу. Парень беседовал с соседом по столику и даже не поднял головы, когда подошли полицейские.
– Ваше имя Гарри Донателло? – обратился к нему Карелла.
– А вы кто такие?
– Полиция, – Карелла показал свой жетон.
– Я Гарри Донателло, а что случилось?
– Мы присядем? – Не дожидаясь ответа, оба полицейских офицера уселись, повернувшись спиной к пустой эстраде и выходу.
– Вы знакомы с девушкой по имени Мерси Хауэлл? – задал вопрос Карелла.
– А что?
– Вы ее знаете?
– Знаю. А что за дела? Она что, несовершеннолетняя?
– Когда вы ее последний раз видели?
Человек, сидевший рядом с Донателло и до сих пор молчавший, вдруг пропищал:
– Гарри, они не имеют права допрашивать тебя без адвоката. Потребуй адвоката!
Полицейские повернулись к нему. Он был мал и худ, волосы зачесаны так, чтобы скрыть намечающуюся лысину. На мужчине были голубые брюки и полосатая рубашка. Лица давно не касалась бритва.
– Мы на выезде, – сухо произнес Хейз, – можем спрашивать все, что нам угодно.
– Ты смотри, сколько развелось юристов! – воскликнул Карелла. – Как тебя зовут, советник?
– Джерри Риггз. Только не надо меня никуда втягивать.
– Всего несколько дружеских вопросов среди ночи, – сказал Хейз. – Возражений нет?
– Зайти никуда нельзя. Сразу подлетают и на допрос тянут, – пробормотал Риггз.
– Да, тяжелая у тебя жизнь, – заметил Хейз.
Девушка в колготках принесла им кофе и заторопилась к другому столику. Донателло проводил взглядом ее подпрыгивающий зад.
– Итак, когда ты видел эту Хауэлл последний раз? – снова спросил Карелла.
– В среду вечером.
– А сегодня?
– Нет.
– Но вы должны были встретиться сегодня?
– С чего вы взяли?
– С чего надо.
– Верно, мы должны были встретиться здесь десять минут назад. Эта сучка опять опаздывает.
– Чем ты занимаешься, Донателло?
– Я импортер. Показать визитку?
– Что импортируешь?
– Сувенирные пепельницы.
– Откуда знаешь Мерси Хауэлл?
– Встретились на какой-то пьянке в Квартале. Она поднабралась там слепса и все показала.
– Что показала?
– Ну, все, что она делает в этом шоу.
– Что именно?
– Она там танцует и все с себя снимает.
– Вы давно встречаетесь?
– Мы познакомились пару месяцев назад. Иногда встречаемся. Раз в неделю, где-то так. Баб в городе хватает, необязательно завязывать какие-то отношения только с одной.
– Какие у тебя были отношения именно с этой?
– Поразвлекались пару раз, вот и все. Она баба ничего, между прочим, – ухмыльнулся в сторону Риггза Донателло.
– Так. Где ты был сегодня между одиннадцатью и двенадцатью вечера?
– Вы все еще на выезде? – саркастически поинтересовался Риггз.
– Мы его пока еще не арестовали, – отозвался Хейз. – Так что помалкивай, законник. Так где ты был, Донателло?
– Вот здесь и был. С десяти часов и до сих пор.
– А кто это может подтвердить?
– Я вам сотню свидетелей наберу.
Беспокойные, шумные, раздраженные, суетящиеся, они не замечали пронизывающего холода, поскольку обсуждали животрепещущую тему, а именно: кто-то бросил бомбу в высокое окно церкви.
Задерганный патрульный, и днем-то неуютно чувствовавший себя в этом квартале, возбужденно приветствовал Клинга. Бледное лицо его казалось заключенным в скобки наушниками. Руки в перчатках отчаянно сжимали дубинку. Толпа нехотя расступилась, пропуская Клинга. Несмотря на то, что он вошел в церковь с уверенным видом супермена, толпа знала, что это всего лишь молодой полицейский и что это белый. Они знали также, что если бы бомбу бросили на Холл-авеню в центре города, туда явился бы сам комиссар полиции. Здесь же была Калвер-авеню, разрушающееся гетто, населенное гремучей смесью из негров и пуэрториканцев. И именно поэтому машина, остановившаяся у бордюра, не имела комиссарской желто-голубой эмблемы, а была всего-навсего зеленым «шевроле» с откидным верхом, принадлежавшим лично Клингу.