Поговорить мы со Львом утром не успели. Лонгрид высосал все силы, я проспал. Вошел в приемную вместе с клиентом.
И вот теперь сижу, изо всех сил пытаясь не выглядеть зомби, и слушаю, как этот баклан давит своим авторитетом.
Льва так просто не прошибешь. Осанка прямая, нога на ногу, в руках – блокнот и ручка. Смотрит внимательно, как доктор. Нет, как воспитатель, позволяющий ребенку играть в главного.
– Расскажите подробнее.
Мужик холеный, видно, что с него пылинки сдувают – и в качалке, и в парикмахерской, и в маникюрном салоне. Дорогущий серый пиджак, черный галстук, воротник еле сходится на мощной шее.
Ну, чего там у него? Костюм котика? Золотой душ? Пытка яичек?
– Рейп-плей, – говорит он.
Некоторое время Лев смотрит. Изучает то ли серьезность, то ли опасность, то ли свои потери в случае отказа.
– Изнасилование, – уточняет он наконец, называя все своими именами. Поднимает бровь. – Это не так уж необычно. В той или иной мере многие имеют подобную фантазию…
Мужик пренебрежительно хмыкает:
– Вы не понимаете, мне нужна максимальная реалистичность.
– А именно?
– На моей квартире. Я дам дубликат ключей, и когда я прихожу домой, меня уже ждут. Вяжут, насилуют и уходят, никаких соплей вроде обнимашек.
Тап-тап-тап – Лев стучит ручкой о край блокнота.
– Это… не совсем здоровый подход.
– Это то, чего я хочу.
Тап-тап-тап. Тап-тап-тап.
– Я не занимаюсь с клиентами сексом.
– Я заплачу любую сумму.
Лев опускает глаза на записи, но я уже вижу, что он согласится. А еще я знаю, что обиды обидами, а одного я его не отпущу.
– Так, давайте найдем компромисс, – говорит Лев примирительно. – Проникновение все же будет искусственным членом – поверьте, я сделаю все так, что вы и не почувствуете разницу – а со всем остальным можно работать. Давайте я повторю, чтобы не было недопонимания. Вы даете копию ключа – а также снимаете с сигнализации, предупреждаете охрану, что там у вас – приходите в назначенное время домой, даете себя связать…
– О нет, я буду отбиваться.
– Что, простите?
– Я же говорю, мне нужна абсолютная реалистичность. Я буду отбиваться в полную силу.
У Льва расширяются зрачки.
Я заново оглядываю мужика. Против крепкой мускулистой жилистости Льва у него фигура мамонта с боксерским прошлым.
Жаль все же, что говнюк не по пытке яичек. Я бы попинал.
– Мы… немного в разных весовых категориях, – начинает Лев.
Клиент хмыкает.
– А вы мне и не нужны. Я хочу, чтобы это сделал он.
Проходит несколько тупых мгновений, прежде чем я понимаю, что они оба смотрят на меня.
Глава 3. Глубокая сторона бассейна
– Нет, это невозможно, – торопливо говорит Лев. – Он мой ассистент, непрофессионал…
Мужик смотрит с насмешкой.
– Он сам за себя сказать не может?
Лев ищет, колет взглядом – и я смотрю в ответ. Ему нечем крыть, «тебя это не касается» особенно громко сейчас звенит между нами.
Я поднимаюсь из-за стола:
– Почему бы и нет…
Лев вскакивает, хватает меня за рукав и отводит в сторону.
– Бредом не занимайся.
– Почему бредом? Клиент обратился – я ему помогу. Терапия, знаешь ли – не словами, а делом.
– При чем тут клиент, ты же это просто мне назло делаешь!
– С чего ты взял? А вдруг это то, на что у меня стоит?
Лев кликает колпачком от ручки – так-так-так, так-так-так. Сколько в нем сегодня нервных звуков, целый оркестр.
Он еще смотрит, убеждаясь, что я не пойду на попятную, и поворачивается к клиенту:
– Я буду присутствовать. Вы меня не увидите, но я буду там.
– Да пожалуйста, – мужик впервые улыбается. Мне. – Евгений.
Рукопожатие горячее и крепкое.
– Александр.
***
Минуты тянутся-тянутся-тянутся…
В модной навороченной квартире гробовая тишина – холодильник не фырчит, часы не тикают, соседи не бегают и даже транспорт через окно на такой высоте не слышен. Скукота. Эх, не быть тебе, Белкин, маньяком.
Вот ведь тупые мысли лезут. Это все от нервов.
Где-то за дверью тынькает сигнал приехавшего лифта. Шагов не слышно, но вот звякает замок.
В животе у меня все крутится, вместе с ключами проворачиваются внутренности. Под черной толстовкой я в поту. Я все еще не верю, что собираюсь это сделать. Но упрямство убеждает: делай.