Хлопает дверь.
Шаги.
Вспыхивает свет.
Отсюда, из-за двери в комнату, мне хорошо видно, как клиент кладет ключи в хрустальное блюдце у входа, снимает ботинки, вешает пальто. Обычные домашние движения. Ничто не выдает волнения.
А если он забыл? Да нет, разве такое забудешь? Это маникюр в пять-тридцать можно забыть, а изнасилование в девять – вряд ли.
Он поворачивается спиной, рассматривая себя в зеркало. Отличный момент, давай, ну же.
Напрягаюсь – и не могу. Цепляюсь за косяк – как пристыл.
Да что такое?
Ну да, придется драться, но что я, за десять лет бокса не научился, как и куда бить? Нет, тут другое. Может, то, что клиента нужно трахнуть? Ну так я и членом в жизни слава богу натыкал, пусть все больше своим, а не резиновым, так это даже проще.
Нет, все не то.
Напасть исподтишка – вот что коробит. Подойти из-за спины и ударить ни за что, подчинить, применить силу – вот это прямо поперек горла. Черт.
Но ведь это то, что ему нужно. То, чего он хочет – так, что заплатил кучу бабок просто чтобы с ним кто-то это сделал.
Так. Нужно срочно взглянуть на это по-другому. Приказывать себе не «напади», а «иди и сделай ему хорошо», не «ударь», а «заставь его кончить так, чтобы всю жизнь вспоминал», не «сделай ему больно», а «оттерапируй по самые помидоры».
О, это работает. Тело снова под контролем. Я отцепляюсь от двери и мягко шагаю в коридор.
Он замечает движение, и мы, как в плохом ужастике, встречаемся взглядами в зеркале. Мгновение на оценку ситуации – и вот он дергается в сторону, а я хватаю за воротник. Он выкручивается и с размаху влепляет в челюсть. Гад. Я едва отдергиваюсь. Синяк, конечно, будет, ну хоть зубы целы.
Зато теперь я действительно зол. Значит, хочешь все по-настоящему? Максимальная реалистичность? Получай.
Удар коленом, ребром ладони, захват на шее. Он хрипит и рвется, пытается заехать мне локтем, пнуть в лодыжку. Я стискиваю сильнее, валю на пол и, дернув руки назад так, что он рычит от боли, перематываю скотчем от локтей до запястий, прямо поверх пиджака. Ставлю колено между лопаток – и дышу. От адреналина трясет.
А что клиент?
Хрен поймешь. Лежит лицом в пол, дрыгает плечами и сдавленно фыркает слюной, так что я для верности сую между ног руку.
Стоит, ух стоит. По-железному, чуть не до звона. Все идет, как надо.
От моей хватки на яйцах он трепыхается, а я хватаю за волосы и тяну на себя:
– Будешь рыпаться – шею сломаю, ясно?
Молчит – я вздергиваю его на ноги.
– Я говорю, ясно?
– Ясно! Ясно!
– Умница.
Бросаю его грудью на обеденный стол и сдираю брюки. Боксеры стрянут, зацепившись за стояк. Пусть.
Распинываю ноги, задираю рубаху и втискиваю руку в черном латексе между ягодиц. Молюсь, чтобы он был не совсем дебил.
Слава богу. Там все мокро от смазки. Ну, поехали.
Вгоняю сразу два пальца.
– Аааа-щщщщ!..
Это вряд ли стон боли, так что я продолжаю. Хлюпаю громче, чаще, прокручиваю пальцы и добавляю еще.
Ощущаю его через латекс. Горячо, скользко, очень мягко.
Клиент скулит, насаживаясь сам. Все игры уже побоку, осталось животное желание кончить.
Мозг плавится от перегруза. Эти раздвинутые перед тобой ноги, подрагивающие от похоти колени. Это и есть домспейс? Когда от кайфа нижнего, от осознания, как ему нравится то, что ты с ним делаешь, тебя взводит до максималок, и ты готов переступить свои границы, лишь бы сделать ему еще лучше?
Краем сознания вспоминаю про дилдо. Тянусь в карман, но вздрагиваю. На моей ширинке – его ладонь, и тут уже не отвертишься. Да, блядь, да, у меня тоже стоит! Я же не железный!
– Трахни меня, – скулит он. – Господи… пожалуйста, трахни меня…
Что ж ты делаешь, козел, что ж ты…
Сцепленными руками он неловко дергает вниз мои штаны – все шепчет, умоляет – и подставляет зад.
Все, что мне нужно сделать, – это толкнуться вперед.
По смазке совсем легко.
…Честно, я плохо помню, что было дальше. Какое-то хреново затмение. Опоминаюсь, когда он вдруг стискивает меня, бьется, рычит, а потом обмякает. Я тут же кончаю. И только отдышавшись понимаю, что он подо мной рыдает. Громко, в полную силу. Так, что мне сначала страшно – а потом у самого в носу щиплет.
Решаю не возиться со скотчем, просто сдергиваю пиджак, отпуская руки. Беру его за плечо.