К «замку» Клая я подкатил к вечеру. Луг не пустовал. К воротам шел строй воинов, трое всадников ехали рядом. Шо, опять? Да когда ж это кончится?
Один из всадников оглянулся и заметил меня. Приложил бинокль к глазам. На душе отлегло – Нираг… Бинокль я ему продал. Наемник что-то сказал спутникам, указав на меня рукой. От них отделился всадник. Его кхар перешел на галоп. Заплескались в воздухе косы. Кажется, знаю, кто это…
– Гош! – она выпорхнула из седла. – Вернулся!
– Рад видеть тебя, Мюи!
– А как я рада! Это что? – она ткнула в байк.
– Самобеглая повозка.
– Покажи!
Я перекинул ногу через седло. Мюи обежала кругом, потом стала щупать велосипед. За этим нас застали подъехавшие Клай с Нирагом.
– Мое почтение, брент! – поклонился я. – И тебе Нираг.
– Рад, Гош! – сказал Клай. Наемник заулыбался. – Не рассчитывал увидеть. Что привело тебя к нам?
Ответить я не успел.
– Глянь, отец! – закричала Мюи. – Оно ездит само.
Она указала на байк.
– Не совсем так, – сказал я. – Педали нужно крутить.
– Покажи! – Клай улыбнулся.
Я отобрал у Мюи байк, влез в седло и описал круг. Глаза у мужчин полезли на лоб. Их быки стали раздувать ноздри и драть землю копытами. Я торопливо остановился.
– Теперь я! – Мюи подбежала ко мне.
– Этому нужно учиться.
– Так учи!
– Мюи! – укоризненно покачал головой Клай. – Гош устал. Дай ему отдохнуть.
– Нет! – топнула она ножкой.
Вот ведь неугомонная…
– Мюи, – сказал я, – давай сделаем так. Сейчас ты сядешь в седло и возьмешься за руль. Я пойду рядом и придержу, иначе ты упадешь. А завтра научу ездить.
– Хорошо! – кивнула она.
Я опустил седло под рост девушки. Мюи запорхнула на него и взялась за руль.
– Ноги на педали!
Щегольские сапожки заняли положенные места. Я покатил байк к замку. За спиной трусили Нираг с Клаем. Брент вел на поводу кхара дочки.
– Хей! – закричала Мюи. – Смотрите! Я еду!
За спиной засмеялись. Мюи, обнаружив клаксон, сжала грушу. Клаксон громко крякнул. Это вызвало приступ восторга. Клаксон крякнул еще и еще. За спиной замычали быки.
– Прекрати! – крикнул Клай. – Кхары в бешенстве. Наддадут тебе в зад.
Мюи подчинилась. Мы миновали строй воинов. Они смотрели на нас, выкатив глаза. Я узнал нескольких наемников, остальные лица чужие. Клай увеличил дружину? Это с чего?
Выполняя команду, строй двинул за нами. Мы шли с эскортом. Впереди я с Мюи, следом – Клай с Нирагом, завершали процессию воины. Прямо триумф. Я рассмеялся.
– Ты чего? – насторожилась Мюи.
– Радуюсь, – сообщил я.
– Я тоже рада, – сказала она. – Думала, ты не вернешься. Плакала…
Она смутилась и замолчала. И вот что ей сказать? К счастью, мы вкатили во двор.
Раздались команды, захлопотали слуги. Мюи слезла с седла. Я поставил велосипед к стене и поднялся на крыльцо. Мюи шла рядом. Взяв мою руку, она легко пожала ее. Я улыбнулся в ответ. Она засмущалась и опустила глаза.
Нам принесли умыться и усадили за стол. За ним оказались я с Клаем, Нираг и Мюи. Остальным накрыли на улице. Ясно. Брент хочет узнать, зачем я приехал, причем, первым. Что ж, удивлю.
Слуги внесли блюда с едой. Отварная говядина, хлеб, лук, каша. По кубкам разлили вино. Клай поднял свой.
– Пью за тебя, Гош! Хоть ты без товара, но я всегда рад видеть тебя в этих стенах. Да хранит тебя Моуи!
– Благодарю! – сказал я и поднял свой кубок.
Все набросились на еду. Руками тащили с блюд куски мяса, обгрызали его с костей. Те бросали под стол. Жирные руки вытирали о хлеб. Его потом съедят слуги – мяса им не дают. Хлеб – пища хрымов, благородные его не едят, если только в пути. А вот кашу – да. Ее сдобрили салом и приправили луком. Сытно. Нам подали ложки из золота, Мюи – из серебра. Любит брент дочку.
Кубок не пустовал. Как только он касался стола, слуга немедленно подливал. Я огласил тост за здоровье гостеприимных хозяев. Его встретили благосклонно. Нираг поднял кубок за процветание брентства, Клай довольно кивнул. Так шло, пока все не насытились. Клай рыгнул и посмотрел на меня.
– Что привело тебя к нам, Гош? Почему без товара?
– Я более не купец, брент.
– А кто?
– Глей Кираха.
Мюи уронила ложку, Клай едва удержал кубок. Лишь Нираг подмигнул мне.
– Не шути так! – проворчал брент и поставил кубок.
Я притащил от стены рюкзак и достал кожаный тубус. Его дал мне Мюррей. Грамоту он писал сам. Приложил к ней восковую печать и свернул в трубочку. Затем поместил в тубус и вручил мне. Все это при свидетелях.