В начале сентября пришлось снять часть людей со стройки на посевную. Верун презентовал саженцы – примерно на шестьдесят повозок. Выторкнулись они из земли прямо около его рощи в моем глействе. Он говорил: выкапывай росток, пока он не выше двух ладоней. Потом корневая укрепится, никакой силой не вырвешь.
Я уже говорил, во мне живет не только Биб. Разметить границы захватываемой степи помогал второй внутренний попутчик – жаба. Он поминутно толкал под руку и твердил: больше! больше!
Под его влиянием я уходил все дальше в степь, корябая прутиком на земле где сажать. Привыкшие к моим чудачествам хрымы только головой качали, но выполняли приказ. Через каждый шаг втыкали саженец в неглубокую лунку, засыпали. Полкувшина воды, все. Где номальная почва, а где песок с гравием – до лампочки. Верун гарантировал: сорняк как угодно вырастет. Если подлое животное обломает молодой стебель, вырастет все равно, когда корень успел прижиться.
Заняла посадка почти месяц. Когда втыкали последние, мы с Нирагом проехались в начало ограды. И это – действительно волшебство!
Самые крупные кусты достали до пояса. Из земли высунулись к солнцу еще миллионы побегов – от корней первых.
Если молодые стебли были зеленые, то постарше приобрели коричневый цвет. Листьев мало, и они крохотные. Видно, чтоб меньше испаряли влаги. Все в колючках! Нираг умудрился зацепиться за них рукавом холстинной рубахи. Не мог отодрать.
Я с любопытством наблюдал, как он скинул рубаху и вытащил меч. Хотел обрубить ветки, а дома дать бабам – пусть отцепляют. Куда там! Кусты мягко пружинили под ударами меча. Похоже, на них не осталось даже царапин. Тут, похоже, нужны ножницы по металлу или кусачки. Если справятся.
Во время упражнений с мечом рубаха прилипла к растению спиной и вторым рукавом. Отчаявшись, Нираг бросил попытки освободить ее и остался голый по пояс. Закаленный. Пусть атлетическим торсом красуется, завлекая хрымок-вдовушек и девиц.
А мне интересны были цветки сорняка. Присел, пригляделся. Их много. Каждый – с монетку. Где у нормальных цветков тычинки, там – провал.
Муха, раньше пытавшаяся пристроиться на потную спину Нирага, села на такой цветок. Ее тут же охватили крошечные коготки. Потрепыхалась и замерла. А потом начала проваливаться в хищный зев.
Но еще более странное открытие сделал мой главнокомандующий.
– Глей! Куст жрет рубашку?
И точно. Она двигалась, хоть и медленно. Там, где ткань соприкасалась с цветком, те же коготки вступали в дело. Холстина покрылась дырками.
– Ты прав. Жрет. Сдается мне, Нираг, если в кустах человек или кхар запутается, останетлся от него один скелет.
Главное, чтобы Верун сдержал слово. Чтоб генно-модифицированный сорняк не начал развиваться в сторону Кираха. Не остановится – скоро весь Мульд станет непригодным для жизни. Но что касается растений, я божку верил…
Дома я вручил Нирагу ТТ и три десятка патронов. Кроме того, истратил дюжину, обучив осовам стрельбы. С пяти шагов по кхару точно не промажет. У меня скопились три пистолета Макарова, не самое любимое оружие, но привычное с армии, к ним сорок семь патронов. С шагов двадцати по ростовой фигуре попаду. Дальше – только если жертва окаменеет секунд на пять, как позировали перед фотографом полтораста лет назад. Для стрельбы на сотню шагов есть цыганский ППС. Стреляя экономно и выпуская по одной-две пули, боеприпасов пока хватит. На оборону. Геноцид мне не нужен. А Нираг счастлив как ребенок. Любят мальчики стреляющие игрушки. Я наигрался в армии и не тащусь от них. Просто – необходимость. Для выживания.
И так. Зерно есть, скоро на сто литров за сутки выйду. Экономическая безопасность глейства обеспечена.
Через месяц стена Веруна станет труднопроходимой на всем протяжении. Через несколько месяцев – непреодолимой, если только не строить над ней мост а-ля «Золотые ворота». Либо подкоп, но не уверен, что корни не уходят вглубь на километр.
У меня после всех отсевов обученная армия в сто десять человек. Готова воевать на кхарах и в пешем строю. Рекрутируется около двух с половиной сотен крестьян, на каждого есть легкие кожаные латы, деревянный щит и копье с кованым наконечником. Строй в обороне держат. Наконец, три десятка юношей обучены стрельбе из арбалетов, их тоже хватает: Пахол с подручными трудится, не покладая рук.
Все! Можно привозить в Кирах Мюи и считать жизнь удавшейся. Строить каменный замок за каменной крепостной стеной. Несколько лет займет.