Бабушка Грюня оказалась рада тому, что внучка куда-то собралась, она даже заботливо завезла ей пойманных зайцев для подкрепления. В общем, стоя в дверях с удивлёнными глазами и парой зайцев в руках, Лиза провожала спускающуюся по лестнице бабушку. Она пожелала ей хорошо оттянуться. Единственная Лизина надежда улетучилась, как бабочка легко и непринуждённо. Неужели ей и в самом деле придётся ехать в этот балаган сумасшествия, орущей музыки и неадекватных подростков. Судя по тому, что Лера названивала ей каждые пять минут, чтобы услышать в ответ, решение бабушки Грюни, то, скорее всего да.
– Да, – нехотя ответила Лиза и тут же услышала в трубке телефона неистовый писк счастья.
А суббота должна была нагрянуть уже завтра. Вечер пятницы она посвятила тому, что сидела в углу и размышляла о том, как паршив этот мир. Сколько в нём грязи и боли. Она не чувствовала боли от ран на её теле, но помнила боль, когда она умирала, будучи Настей Ивановой. Состояние, в которое она иногда впадала, а это, как правило, было составляющей голода, было сравнимо с наркотическим опьянением. Она продолжала сидеть в углу, даже когда луна заняла полноправное место на небе и осветила ночной город. На Лизиных коленях сидел заяц-русак. Он сидел смиренно словно дрессированный, но, как и многие звери, он чувствовал приход смерти. Он знал наверняка, что существо, которое сейчас его нежно гладило по голове не выпустит его из жалости. Он знал, что это конец. Стоило хотя бы взглянуть на его собрата, который валялся рядом. В зайцах совсем мало крови, знаете ли. Лизе едва хватило этой парочки, чтоб утолить голод. Может ей удастся поохотиться на даче у Златоусовой. Мало ли может они держат куриц или козлов.
Время было неопределённое. Марина сказала, что ребята могут подъезжать после пяти вечера. Главное с собой привести побольше бухла. Так как, по её словам, в прошлый раз им не хватило. Лиза прибыла домой к Лере ровно в четыре и застала её нервной.
– Мне совсем нечего одеть, – практически в панике выпалила подруга. Лиза даже не подумала о том, что нужно одевать что-то нарядное. Зато она постаралась и нанесла водостойкий макияж и замазала тональником ожог на кисти. А одежда была самая что ни наесть повседневная. Клетчатая рубашка, джинсы и куртка – косуха, – А ты чего, так собралась идти? – ошарашенно выдавила Лера.
– Ну да, а что-то не так?
– Ты собираешься парня склеить или просто тупо сидеть на диванчике? – вполголоса прошипела Лера, боясь, что её мама может услышать.
– Парня? – такого поворота Лиза совсем не ожидала.
– Ну конечно, а зачем мы туда, по-твоему, едем? – как само собой разумеющееся спросила Лера, достав из шкафа коктейльное платье, в котором она была в девятом классе на одном из праздников, (Она была ведущей, точно! Вспомнила Лиза, но не смогла припомнить на котором из многочисленных праздников) и примеряя его к себе.
– Лично я еду просто за компанию, – Лиза скрестила руки на груди, выказывая всем видом, что переодеваться она не станет.
– Ладно, но потом не обижайся, когда я буду танцевать с парнем, а ты будешь сидеть одна-одинёшенька.
Лиза усмехнулась, думая о том, да что ты вообще знаешь о том, какого это сидеть одной-одинёшенькой… в пустой квартире… и с жуткими видениями, путающими твой разум.
– Честно, обижаться не буду. Кстати, это платье тебе больше всего идёт, – она подняла большой палец вверх.
– Правда? Как думаешь, никто не заметит, что я была на нём в прошлом году на Дне Матери.
– Навряд ли.
В итоге Лера решила идти в мини-юбке и в блестящем топике. Всё это она прикрыла кофтой и джинсами, естественно, мать бы в таком виде её просто не отпустила бы. Кофта и джинсы отправились в пакет, сразу после того, как они завернули за угол дома. Пакет Лера спрятала в кустах, высказав при этом, даже если его кто-нибудь и заберёт, ей не жалко. Всё равно завтра мать уйдёт на дневную смену и дома её не будет до вечера.