Людмила Николаевна всегда была за любой подобный кипишь, и в этом мне с ней, как с непосредственным начальством, очень повезло. Много раз ей приходилось прикрывать мою жопу, когда эксперименты не оправдывали ожиданий или были финансово невыгодными. Ведь всем известно – в хозяйстве выгоднее лечить исключительно продуктивных коров, а все остальные идут на мясо. Если же операция коровы финансово не оправдана, то врач обязан отправить её на бойню, вместо того, чтобы попытаться её прооперировать и спасти, – собственно, именно этот факт в итоге и послужил причиной моего увольнения.
Технику проведения руменотомии нам показывали на мясокомбинате, во время учёбы. Причём корове общего наркоза даже и не давали, а просто обкалывали местно, обезболив место разреза. Корова тогда спокойно дала себя и разрезать, и зашить.
– Алкогольный, – медленно произнесла Людмила Николаевна, взвешивая ситуацию и поправляя на носу очки, придающие ей ещё более учёный вид.
Не прошло и пары часов, как мы уже ехали на машине с набором стерильных инструментов, ниток и накрученных салфеток. Первым делом, по приезду в отделение, мы пошли в местный магазинчик за наркозом, то есть, собственно, за водкой. За нами в очередь пристроились две местные старушки, и через небольшую паузу одна сказала другой:
– Слышь… Пятровна… Ветеринары к нам пожаловали…
Мы, гордо распрямив спины и улыбаясь, переглянулись между собой – надо же! Так редко тут бываем, а нас узнают! – и не успели даже спросить, откуда такая осведомлённость, как старушка закончила свою фразу, максимально развёрнуто ответив на наш незаданный вопрос:
– … навозом воняют.
К этому моменту подошла наша очередь, и Людмила Николаевна воскликнула особенно экспрессивно, обращаясь к продавщице:
– Две бутылки водки!
Старушки незамедлительно отреагировали и на это:
– Ну точно, ветеринары…
…Нда…
Корову мы занаркозили с одной бутылки водки. Вдобавок я запилила ей конкретную премедикацию9 и новокаиновую проводниковую блокаду, обколов строго по рекомендациям, данным в хирургической, толстой, пропахшей ксероформом раритетной книге. Корова глубоко уснула, завалившись набок. У её головы был приставлен маленький деревенский мужичок в засаленном тулупе, толстых рукавицах и с топором в руке, – на случай неудачи во время операции, внезапного несвоевременного пробуждения коровы или возникновения иных, неожиданных обстоятельств. К слову скажу, что «кесарево сечение» на деревенском языке означает оглушить корову топором, вспороть брюхо, вытащить телёнка и затем пустить его мамашу на мясо. Это звучит жестоко, но в противном случае гибнут оба, а так остаётся в живых хотя бы телёнок.
Итак, побрив корове бок, щедро обработав его йодом, обколов там, где надо и разрезав кожу, мышцы и стенку рубца, я ныряю рукой в коровьи недра, чтобы начать выгребать комбикорм и… не нащупываю там ничего, кроме небольшого, завалявшегося пучка силоса.
– А… – говорю я, медленно оглядев всех, стоящих вокруг, – комбикорма-то нету.
– Как так: нету? – Людмила Николаевна отодвигает меня от коровы, суёт в разрез свою руку – благо стерильности внутри рубца не требуется – и растерянно подтверждает, часто моргая глазами: – И правда… Нету!
В тишине, сопровождаемой догадками, куда всё-таки делась целая тачка комбикорма, я выгребаю из рубца остатки силоса, тщательно, послойно зашиваю, и через какое-то время корова благополучно просыпается.
К вечеру корове легчает, а на следующий день она погибает, пытаясь родить телёнка. В итоге мы теряем обоих.
Тот случай заставил меня собирать анамнез более тщательно, не доверяя тому, что изначально говорят владельцы животных. Словом, правильный диагноз коровы звучал как «предродовое залёживание», а не «переполнение преджелудков». Возможно, нам следовало вместо руменотомии сделать ей кесарево сечение, – из тех, при котором и корова, и телёнок остаются в живых, если что.
…С воспоминаний переключаюсь на новое обучающее видео – лекция на этот раз про лишай кошек. Узнаю про парочку новых медицинских препаратов и как лучше дозировать капсулы для малогабаритных котят. Это напоминает пособие по созданию «кокаиновых дорожек» с последующим делением на необходимое количество частей и смешивание со сливочным маслом с последующей заморозкой. Такой метод вдобавок снижает побочку от препарата. Вот, блин, умельцы…
Переболеть лишаём, наверное, приходилось каждому ветеринарному врачу. Мне это «счастье» досталось в период, когда эффективного лечения ещё не существовало, – в течение полугода пришлось втирать в себя весь тогдашний существующий и крайне скудный арсенал противогрибковых средств. Самым сочным из них была жидкость цвета фуксии, которая после высыхания исчезала, будто её и не бывало, как, впрочем, не было и эффекта. Маленькое круглое пятнышко на руке постепенно росло, становясь овальным, почёсывалось, и исчезать никуда не торопилось.
9
Премедикация – это предварительная медикаментозная подготовка пациента к общей анестезии и хирургическому вмешательству.