И на секунду я сама почти верю в это. Кас разворачивается, подкатывается к Алессандро и впечатывает его в борт. Мое сердце падает на пятки, когда Але почти теряет равновесие, но успевает схватить Каса за майку и удержаться на ногах. Они слегка отступают друг от друга, поднимают кулаки, и вся арена затихает в жуткой тишине, а затем разражается ревом скандирования. — Бой! Бой! Борись!
Одна из причин, по которой люди так любят хоккей, — это драки. Игроки разгорячены, это физический вид спорта, который вызывает много эмоций, а судьи не сразу разнимают драки. Это обычное явление в игре, но не так часто драки происходят между партнерами по команде.
Судьи спешат разнять драку, но тут я вижу, как на их лицах появляется широкая ухмылка, которая исчезает лишь на секунду.
Кажется, что они вот-вот начнут колотить друг друга, их перчатки, клюшки и шлемы отброшены в сторону, и они начинают бороться. Но тут Кас обхватывает Але за талию, Але опирается рукой на плечо Каса, и они берут друг друга за свободную руку и начинают танцевать вокруг катка, исполняя свою собственную версию вальса.
Смех наполняет арену, все на льду останавливаются, чтобы понаблюдать за их маленькой шарадой. Але поднимает Каса со льда, вращая его, как в парном катании, хотя с учетом веса снаряжения Каса он отрывает его ото льда всего на несколько сантиметров.
Из динамиков внезапно звучит музыка, медленная мелодия, дополняющая их выходки.
И наконец судьи настигают их, разнимают и отправляют в корзину для мусора за "удержание". Они принимают наказание с большими, глупыми ухмылками на лицах, явно гордясь собой.
Улыбка расплывается по моему лицу, а Ая прижимается к моему боку и шепчет: — Это было чертовски мило.
Я киваю в знак согласия и возвращаю свое внимание к игре.
К счастью, команда все равно выиграла, несмотря на потерю Каса и Але за их двухминутный штраф.
1. Carmen Suite No. 2: Habanera. Allegretto quasi Andantino (Act I) — Georges Bizet
Глава 33
Алессандро
Для нас с Касом стало очевидно, что люди хотят, чтобы он ненавидел меня за то, что я с Кэт. Я понимаю, что СМИ стремятся раздуть как можно больше драмы, чтобы продать свою историю, но это дерьмово, что его ненависть ко мне более интересна, чем его счастье за нас.
Я знаю, что у хоккеистов не самая лучшая репутация, когда дело доходит до отношений, поскольку большая часть СМИ освещает нашу личную жизнь и то, кто с кем спит. Однако в нашей команде так никогда не было — у нас низкий уровень драматизма, поэтому драму приходится создавать целенаправленно. То же самое нельзя сказать о моем брате Луке.
Он играет за команду в Нью-Йорке с тех пор, как пять лет назад получил предложение от команды НХЛ. В Нью-Йорке есть две команды НХЛ — одна из них хорошая, а другая не очень. К сожалению, Лука играет за не очень хорошую команду, и это еще мягко сказано. Полная прозрачность? Это полный отстой.
Он хотел играть за "Scarlets" вместе со мной, чтобы ограничить переезды и время вдали от нашей семьи, но менеджер нашей команды решил отказаться из-за его репутации вспыльчивого бабника. На самом деле он очень милый парень и очень откровенно рассказывает о своих намерениях на свиданиях, но СМИ рисуют историю так, как им хочется, и он не делает себе одолжений, играя в нее.
Кстати, о Луке: я не ожидал, что Кэт придет на нашу игру сегодня вечером, поэтому она не знает о моих планах на ужин с ним и Касом. Мне бы хотелось, чтобы она с ним познакомилась, но если ей это неприятно, я могу это понять. Вероятно, она чувствует себя крайне подавленной репортерами, которые кишат вокруг нее, и нашей маленькой шарадой на льду. Я не удивлюсь, если она подумает, что Кас вот-вот накроет меня, потому что, по правде говоря, я тоже на секунду так подумал.
Я заканчиваю переодеваться после душа и выхожу на улицу, чтобы встретиться со всеми.
Я вижу, что Кэт улыбается, болтая с Касом и Айяной. Заметив мое приближение, она бросается ко мне и обнимает за шею. Мое сердце сжимается в груди: видеть, как моя девочка так счастлива видеть меня, — это совершенно новый уровень радости, о котором я даже не подозревал.
Мое тело мгновенно реагирует на нее, крепко прижимая ее к себе. Я шепчу, касаясь губами ее уха: — Я скучал по своей девочке.
Она мягко отстраняется от меня, перекладывая руки на мою грудь.
— Хорошая игра, Де Лаурентис, но, может быть, тебе стоит заняться бальными танцами?
Ее глаза сверкают озорством, бросая мне вызов.
Я беру ее за руку и направляю нас к Касу и Айяне, которые ждут нас у выхода.