— Тебе лучше знать, Кэт, у меня за плечами уже несколько лет занятий бальными танцами.
Я игриво шлепаю ее по попе, что, кажется, удивляет ее.
— Правда?
Она улыбается так сильно, что щеки, наверное, болят.
— Да, — говорю я ей, закатывая глаза. — Моя мама заставляла всех нас ходить на них, потому что женщина, которая переехала в дом в конце нашей улицы, когда я училась в средней школе, была учительницей танцев. Сюзанна была пожилой и одинокой, поэтому она предложила учить нас бесплатно. Это давало моим родителям возможность побыть наедине и помогало нам сблизиться. Не то чтобы Джанни и Лука сначала воспринимали это так, но они тоже полюбили это занятие.
Ее глаза расширились и заблестели от волнения. — Как долго вы ходили на занятия?
— Мы были в доме Сюзанны каждое воскресенье, пока она не скончалась во время моего выпускного года в школе.
Воспоминания вызывают во мне противоречивые чувства. Мне нравились занятия, но сердце болит. Я скучаю по Сюзанне каждый раз, когда думаю о танцах, и это одна из причин, почему я не занимаюсь ими часто. К тому же у меня не было ни времени, ни партнера.
Изо всех сил стараясь прогнать печальные мысли, я наклоняюсь вперед и целую Кэт в лоб.
— Я не знала, что ты придешь сегодня.
Я слегка улыбаюсь ей.
Ее лицо тут же становится озадаченным, и я спешу объяснить.
— Твой брат не говорил мне, пока мы не вышли на лед. Я рад, что ты здесь, — говорю я, глядя ей в глаза, чтобы убедиться, что она поняла. Я никогда не хочу, чтобы между нами было недопонимание.
Выражение ее лица быстро меняется, нежная улыбка изгибает ее пышные губы.
— Я тоже рада, что я здесь, — говорит она, прислоняясь ко мне и подставляя голову под мой подбородок.
— Лука играет за другую команду НХЛ в Нью-Йорке, поэтому, пока мы здесь, я запланировал поужинать с ним и Касом. Сейчас о нас и так много пишут в прессе, так что я пойму, если ты не захочешь идти, но я бы хотел, чтобы ты с ним познакомилась. Если ты, конечно, захочешь.
Внезапно я стал неуверенным в себе. Я не помню, когда в последний раз знакомил женщину со своей семьей, но я знаю, что хочу, чтобы Кэт со временем познакомилась с ними со всеми. Я просто не знаю, на каком этапе находятся наши отношения, и не хочу рисковать, чтобы она ушла.
Улыбка остается на ее загорелой коже, когда она смотрит на меня сквозь черно-белые ресницы.
— Я бы с удовольствием познакомилась с Лукой! К тому же я умираю с голоду! Я не успела поесть после работы, как меня закинули в самолет.
Ее волнение чертовски возбуждает меня.
— Ну, тогда позволь мне исправить эту проблему.
Я веду ее сквозь толпу, когда нас со всех сторон облепляют репортеры, требуя нашего внимания. Она прижимается ко мне, и ее видимое беспокойство разжигает во мне яростное чувство защиты.
Я натягиваю капюшон ее куртки на голову, чтобы максимально скрыть ее от посторонних глаз, пока она прижимается к моей руке, пытаясь казаться маленькой. Мне кажется, она дрожит, и я надеюсь, что это от холода, а не от стресса.
— Малыш, все хорошо. Не обращай на них внимания, мы скоро станем старой новостью, обещаю, — говорю я, целую ее в макушку и веду к автобусу. Обычно в него не пускают неигроков, но тренер сказал Кас, что это можно сделать только в этот раз.
Мы садимся в автобус, и она перемещается, чтобы сесть рядом со мной, а я хватаю ее за бедра и усаживаю к себе на колени. Не могу представить, как она сейчас волнуется. Ее жизнь относительно спокойна, и все это для нее в новинку. Мне хочется заключить ее в свои объятия и надеяться, что она не убежит.
— Кэт, детка, ты в порядке? — мягко спрашиваю я, приникая губами к чувствительной коже ее шеи. Она дрожит подо мной, и я обнимаю ее еще крепче.
Она пока ничего не ответила, и я начинаю волноваться, когда она поднимает на меня глаза.
— Да, я в порядке. Просто перегружена, вот и все. Для меня это большая перестройка, а я люблю держать свою личную жизнь в тайне.
От этих слов моя спина выпрямляется, а мышцы сворачиваются от напряжения.
Мой голос дрожит, когда я шепчу ей: — Я не могу обеспечить тебе спокойную личную жизнь, gattina.
Она впивается зубами в нижнюю губу, ее маленькие, холодные руки тянутся к моему лицу.
— Я не это имела в виду. Я просто хотела сказать, что для меня это в новинку.
Мой пульс замедляется от ее слов, и она наклоняется ко мне, все еще держа мое лицо, и прижимается к моим губам в крепком поцелуе.
Остаток пути до отеля мы едем в автобусе, Кэт сидит у меня на коленях. Она начала чувствовать себя лучше, ее поведение меняется, становится более расслабленным. К тому времени как мы добрались до отеля, она подружилась со всеми парнями в автобусе, заставляя их смеяться над их с Айяной выходками. Их игривое подшучивание граничило бы со злобой, если бы вы не слышали смех обоих, когда они дразнят друг друга, рассказывая истории о последних пяти годах жизни в Сан-Диего.