Не все ж растут примерными отпрысками вроде меня: косички, бантики, удовлетворительное поведение, хорошие оценки и отсутствие жалоб от учителей.
Впрочем, и детство мое было не таким, как у брата. У него оно были тихим, мирным, счастливым и потери кровного отца Кайл, хвала праматери, не знал.
И, даст то праматерь, узнает еще не скоро.
Оставив Шель и Дрэйка перед полками с фарфоровыми красавицами всех видов и мастей, я пошла к машинкам. Даже любопытно, какая у Кайла сейчас: черная раритетная «Колибри» или новомодный красный «Алдай»?
Брюнетка или блондинка?
Хотя клык даю — девушек братец меняет чаще, чем автомобили.
И запоминает куда как реже.
— Первой я бы хотел все-таки девочку.
Я поставила уменьшенную копию «Алдая» на место и нарочито медленно, предоставляя оппоненту возможность дать задний ход, обернулась.
Даже не знаю, кто бесит сильнее — ледышка или этот мохнатый недоросток?
— Ты, — процедила я сквозь стиснутые зубы.
— Я, — охотно подтвердил кошак собственной нагломордой персоной.
— Какого пса ты здесь делаешь? — я бросила настороженный взгляд на подругу и Дрэйка в отделе напротив, но те, занятые выбором куклы — или, скорее уж, кукол — для Эстеллы, даже не смотрели в нашу сторону.
— Слежу за тобой, — признался Эрин, и не подумав изобразить «ой, я тут удачно мимо проходил».
— Убирайся отсюда немедленно, пока Дрэйк тебя не заметил, — прошипела я.
Эрин обернулся, задумчиво посмотрел на почти что бывшего собрата ордена и Шель.
— Похоже, у него есть дела и поважнее. Лисонька, а твоя подруга беременна.
Ох ты ж, лорд Очевидность!
— Но вот что странно, — с самоубийственной невозмутимостью продолжил кошак, — изменение в запахе леди Ориони я заметил на вчерашнем балу, тогда как на прошлом балу несколькими днями ранее ничего подобного не было и в помине. Значит, она зачала буквально только-только… но игрушки они выбирают для детенышей постарше, а не для новорожденных… да и для младенца, мягко говоря, рановато… — Эрин повернулся ко мне, посмотрел вопросительно. — Не может быть… у них же не бывает детей…
— Держал бы ты язык свой поганый при себе, — искренне посоветовала я, — а то так и до беды недалеко.
— У членов братства не бывает детей, — повторил Эрин и вдруг расплылся в несколько ошалелой и донельзя довольной улыбке. — На леди привязка и привязка двойная, а любая привязка автоматом подразумевает повышенную готовность пары к размножению… Пес подери, девушка беременна от члена братства…
Мои пальцы нащупали металлический кузов миниатюрного грузовика, стоявшего полкой ниже. И магазин из дорогих — по дешевым Дрэйк не ходит в принципе, — товар тут качественный, под стать прихотям клиентов, народу в зале немного и если прицелиться получше, то даже детской машинкой можно причинить вполне себе неплохой вред.
Главный вопрос — куда потом труп прятать, но уверена, Дрэйк что-нибудь придумает, ему не впервой. Сожжет на худой конец.
— И леди исчезла практически на три года… за этот срок как раз можно выносить и родить ребенка, и он подрасти успеет… вернее, она… — кажется, в голове кошака слегка помутилось от осознания способности собратьев к производству потомства. Во всяком случае, выглядел Эрин соответственно — бормочет как помешанный, глаза бегают, на лице блаженная улыбка счастливого идиота. — Выходит, у них даже не один детеныш? Ведь не на вырост же они кукол собираются покупать?
Я сжала пальцы на кузове.
А это тебе, пуфик криволапый, за метку!
Ударила я со всей силы, с чувством. И злость за укус вложила. И за внеплановый тройничок. И за испорченную ночь. И…
Руку перехватили на полпути. Глазом моргнуть не успела, как Эрин дернул мою конечность вместе с машинкой вниз и прижал меня к полкам стеллажа, свободной рукой притиснув мой локоть к моей же сумке под мышкой. Твою ж чащу! Хоть и худощавый в человеческой ипостаси, но мощь зверя, самца, более сильного и крупного, чем самка-кицунэ, я почувствовала остро, до раздражающего инстинктивного желания подчиниться, сменить агрессию на завлечение.
— Что же ты так, Лисонька? — нежно проворковал кошак, приблизив свое лицо к моему. — Не годится бить будущего супруга.
— Какой, к псам подземного мира, супруг?! — это он что, себя, драгоценного, в виду имеет?
— На тебе моя метка, конфетка, — и скалится самодовольно во все тридцать два человеческих зуба. — А значит, ты мо-оя… и даже наша.