Нетленные мощи Гоголя. Поминовение по душе его
Его духовный друг, афонский инок, иеросхимонах Сергий (Веснин) сказал: «Смерть Гоголя - торжество моего духа. Покойный много потерпел и похворал, - надобно и пора ему на отдых в райских обителях. Жаль только, что не побывал у нас. Я очень любил его <...>. Судьбы Божии непостижимы! В последнее время его считали помешанным - за то, что он остепенился и сделался христианином. Вот ведь мирская-то мудрость! Толкуйте с миром!» Отпет раб Божий Николай был в храме святой мученицы Татианы при Московском университете и первоначально похоронен в Московском Свято-Даниловом монастыре. Писатель-страдалец, мужественно и твердо несший на протяжении всей земной жизни крест своей душевной гениальности и телесной немощи, удостоился воистину христианской кончины. Позже, уже в годы советской власти, тело его перезахоронили на кладбище Новодевичьего монастыря в Москве. И даже атеисты, совершавшие то перезахоронение, свидетельствовали о великом чуде Божием - о том, что, открыв гроб, видели они нетленные мощи Гоголя, пробывшие в земле к тому времени более восьмидесяти лет. Княжна Варвара Николаевна Репнина-Волконская писала о сожжении Гоголем второго тома "Мертвых душ": "Я понимаю, что Гоголь сжег свое творение, и не понимаю <...> недоумения многих по поводу того, что Гоголь под конец своей жизни не остался прежним Гоголем, юмористом, а сделался истинным христианином. Все и вся должно исчезнуть; в новом, обновленном мире тленное не будет иметь места, и Гоголь обновленный в Царстве Небесном уже не Гоголь земной, но безсмертная ликующая душа, воспевающая: "Свят, свят, свят!"" В 1853 году родительница Гоголя Мария Ивановна послала в Оптину пустынь к Троицкой родительской субботе письмо и деньги на поминовение. Игумен Моисей написал ей: "Почтеннейшее Ваше письмо от 19-го сего мая и при оном пятьдесят рублей серебром от усердия Вашего имел честь получить, согласно христианскому желанию Вашему на приношение в обители нашей при Божественной Литургии выниманием частей о упокоении незабвенного и достойного памяти сына Вашего Николая Васильевича. Благочестивые его посещения обители нашей носим в памяти неизгладимо. По получении нами из Москвы печального известия о кончине Николая Васильевича, с февраля прошлого 1852 года исполняется по душе его поминовение в обители нашей на службах Божиих и навсегда продолжаемо будет с общебратственным усердием нашим и молением премилосердного Господа: да упокоит душу раба Своего Николая во Царствии Небесном со святыми..."
Послесловие
Окидывая взглядом путь земной жизни Николая Васильевича Гоголя, доброго христианина, замечательного человека, выдающегося художника слова, подлинного русского патриота, мы понимаем, что - воистину - главное дело земной жизни Гоголя - душа и прочное дело жизни, дело ее спасения. Новомученик протоиерей Иоанн Восторгов сказал о нем: «Вот писатель, у которого сознание ответственности пред высшею правдою за его литературное слово дошло до такой степени напряженности, так глубоко охватило все его существо, что для многих казалось какою-то душевною болезнью, чем-то необычным, непонятным, ненормальным. Это был писатель и человек, который правду свою и правду жизни и миропонимания проверял только правдой Христовой. Да, отрадно воздать молитвенное поминовение пред Богом и славу пред людьми такому именно писателю в наш век господства растленного слова, - писателю, который выполнил завет Апостола: Слово ваше да бывает всегда во благодати, солию растворено (Кол. 4, 6). И много в его писаниях этой силы, предохраняющей мысль от разложения и гниения, делающей пищу духовную удобоприемлемой и легко усвояемой. <...> Такие творцы по своему значению в истории слова подобны святым Отцам в Православии: они поддерживают благочестные и чистые литературные предания». Здесь, дорогие читатели, думалось мне поставить точку в этом повествовании, но на глаза попались слова, сказанные преподавателем словесности Псковского кадетского корпуса Хоцяновым в речи о Николае Васильевиче Гоголе по случаю столетия со дня его рождения в 1909 году. Слова Киприана Сергеевича будут, пожалуй, лучшим завершением: «...Дай Бог нам читать и перечитывать творения поэта! Наилучшие отчеты, наилучшие критические статьи о них не скажут и сотой доли того, что они сами скажут внимательному, вдумчивому читателю. Погружаясь в них душою и сердцем, мы проникнемся отвращением от всего ложного, злого, безобразного и воспламенимся любовью, благоговением к святыне истины, добра, красоты». На том конец, продолжение - в возрождении Руси, венец же - в Царствии Небесного Православия. Богу нашему слава!