Остальные уже спустились по лестнице, возвращаясь на кухню. Изабелла задержалась у окна в коридоре, любуясь видом, похожим на тот, который открывался из окна маленькой спальни. Она отвернулась и вот тут и увидела эту картину. Изабелла замерла, затаив дыхание. Тут не могло быть ошибки.
Нагнувшись, она рассматривала картину. Она была написана маслом, размер восемь на десять дюймов,[21] а быть может, чуть меньше. Не могло быть и тени сомнения, что это этюд к картине, показанной ей Гаем Пеплоу. Это была Джура, увиденная глазами Эндрю Мак-Иннеса.
Внизу компания уже собралась на кухне. Когда вошла Изабелла, Роб оторвался от карты, которую показывал Джейми. По-видимому, это была морская карта, с глубинами, рифами, скалами. Они смотрели на залив Корриврекен.
— Мне бы не хотелось проявлять излишнее любопытство, — сказала Изабелла, избегая встретиться взглядом с Джейми, — но та маленькая картина в коридоре, написанная маслом, в серой раме, — вы знаете, кем она написана? — И она ответила на свой собственный вопрос: — Это Эндрю Мак-Иннес, который часто писал Джуру. Это его работа.
Сначала Роб выглядел озадаченным, словно пытался понять, о какой картине идет речь. Потом он покачал головой:
— Нет, вряд ли. Ее написал один человек, который здесь останавливался. Видите ли, мы сдаем здесь комнаты. Люди приезжают на неделю-две. Этот человек, по-видимому, был художником, и когда он уехал, то оставил сумку, полную этюдов и набросков, которые были ему не нужны. Там я и нашел эту маленькую картину.
Джейми взглянул на Изабеллу.
— Возьмите его, — попросил он, передавая Чарли на руки Лиззи. Потом в изумлении повернулся к Изабелле. — Изабелла?
Она встретилась с ним взглядом.
— Вот видишь, — пробормотала она. — Подделка.
Роб был в недоумении.
— Та картина?
Изабелла опустилась на стул. Она размышляла. Теперь все встало на место: этот человек, который занимается подделками, прибыл на Джуру, чтобы подделать картины Мак-Иннеса. Он нашел самое отдаленное место, где ему никто не мог помешать, и создал новые, посмертные картины Мак-Иннеса. Интуиция не подвела ее.
— Кто был этот человек? — спросила Изабелла.
— Я с ним не встречался, — ответил Роб и повернулся к Лиззи: — А ты, Лиззи? Тебя тут не было, когда он приезжал?
— Когда это было? — спросила она. — Во всяком случае, я не помню никакого художника.
Роб пересек комнату и взял в руки маленькую коричневую папку. Он пролистал какие-то бумаги, и в конце концов найдя то, что нужно, извлек из папки. Это был список тех, кто снимал здесь жилье.
— Прошлый сентябрь, — сказал он. — Некий мистер Андерсон. Фрэнк Андерсон.
— Откуда он? — спросила Изабелла.
Роб снова просмотрел бумаги.
— Понятия не имею, — ответил он. — В то время мы бы знали, но мы выбрасываем старые письма. Мы их не храним.
— Как жаль, — прошептала Изабелла. Ей вспомнился разговор с Кристофером Давом: именно так она поступила со старой корреспонденцией «Прикладной этики». Так что не ей судить.
— А почему он вас интересует? — осведомился Роб.
— Потому что я думаю, что этот Фрэнк Андерсон, кем бы он ни был, автор некоторых — как бы их назвать? — прекрасных посмертных работ Мак-Иннеса.
У Роба был заинтересованный вид.
— Написанных здесь? Вот как…
— Вы были знакомы с Мак-Иннесом? — спросила Изабелла.
— Нет, — ответил Роб, — не был. Но я знаю, кто он. И знаю, что его считают великим художником.
— Так часто случается с теми, кто умер, — сказала Изабелла.