Отложив письмо в сторону, Изабелла постояла несколько минут у окна кабинета, не зная, что делать. Конечно, существовал единственный верный путь, и она последовала по нему, хотя у нее и возникло искушение ничего не предпринимать.
— Кэт, — сказала она. — Я была введена в заблуждение. И должна перед тобой извиниться.
— Введена в заблуждение относительно чего? — спросила Кэт.
— Относительно Кристофера Дава, — поспешно ответила Изабелла. — Он не женат. Он разведен. Я поспешила с выводами.
На том конце линии воцарилось молчание. Но ненадолго. Затем Кэт сказала:
— Это неважно. Вообще-то я встречаюсь с другим.
Теперь уже пришел черед замолчать Изабелле.
— Его зовут Имонн, — продолжала Кэт. — Он ирландец. И он красивый. И добрый. Он тебе понравится.
— Я в этом не сомневаюсь, — сказала Изабелла. Но она сомневалась: — А чем занимается Имонн?
Снова возникла пауза, на этот раз весьма длительная.
— Вообще-то в данный момент он вышибала в клубе, — наконец-то заговорила Кэт, — но собирается с этим покончить и пойти в подмастерья к каменщику. Один строитель, Клиффорд Райд, берет его к себе. Клиффорд занимается сейчас строительством возле моего магазина. Он самый востребованный строитель в городе. Возможно, ты видела там леса. Вот так я и познакомилась с Иммоном. Он зашел за кофе для Клиффорда.
Изабелла не знала, что и сказать, но Кэт нужно было нарезать какой-то сыр, и она закончила разговор. Изабелла с облегчением вздохнула по поводу романа с Давом. Она выполнила свой долг и призналась, но это было уже неважно. И если будет повод беспокоиться насчет Иммона, для этого вполне хватит времени в будущем. Бывший вышибала — ныне каменщик — это, возможно, прогресс по сравнению с некоторыми мужчинами из прошлого Кэт. В обеих профессиях требовалось обладать, по крайней мере, терпением и выносливостью. Ирландия дала миру так много. Быть может, Кэт наконец-то образумится.
Телефонный разговор с Гаем Пеплоу начался бодро, но затем произошла, по крайней мере, одна заминка.
— Покупатель этой картины проявил понимание, — сказал он. — Я сказал ему, что у меня есть основания полагать, что это не совсем то, что я думал. Он ответил, что картина ему все равно нравится и он оставляет ее у себя. Разумеется, я изменил цену: хорошая картина в стиле другого художника остается хорошей, но не должна стоить столько же. Он остался доволен. Даже очень доволен.
— А та, что передала картину? — осведомилась Изабелла. — Она довольна тем, что получила меньшую сумму?
— Она испытала большое облегчение, — ответил Гай. — Она сказала… — Он остановился. — А откуда ты знаешь, что это женщина?
— Ты мне сказал, — ответила Изабелла. — И я встретилась с миссис Бьюи.
Именно тогда и произошла заминка, и Изабелла решила, что должна довериться Гаю. Она знала, что он умеет хранить секреты. А поскольку она вовлекла его в эту историю, следует дать ему полное объяснение.
— Мы можем повидаться на следующей неделе? — спросила она. — Я должна рассказать тебе длинную и довольно запутанную историю. Но я расскажу ее тебе только в том случае, если ты дашь слово, что о ней не узнает ни одна живая душа. Ни одна душа.
— Даю слово. А ты не можешь намекнуть, о чем пойдет речь?
Изабелла рассмеялась.
— О водовороте, — ответила она. — И о человеческих странностях.
Сейчас, сидя с Джейми за кухонным столом и смакуя охлажденное вино из Западной Австралии, которое он принес вместе с довольно большими кусками палтуса, Изабелла излагала события этой недели. Джейми внимательно слушал, и удивление его возрастало.