Чтоб меня.
Она сексуальна. Она захватывающе-сексуальна. Настолько сексуальна, что это вызывает в моей голове всякое дерьмо, например, – сможет ли она сделать колесо и приземлиться точно на мой член? Черт возьми, лишь упоминание об этом заводит меня. Она профессионально прыгает и приземляется на землю. Если бы дело касалось ее киски и моего члена, была бы она настолько же точна?
– Ах, похоже, она все же решила прийти.
Поправляя воротничок своей рубашки, я возвращаю себе немного уверенности, которая отсутствовала всего мгновение назад.
– Естественно она решила прийти. Я и не волновался.
Джон лающе смеется.
– Ты такой хреновый лжец. Твои потные подмышки говорят об обратном.
Твою ж мать!
Я поднимаю руки, чтобы мельком взглянуть на свою светло–голубую рубашку и проверить наличие влажных пятен, отчего Джон смеется еще больше. Нет никаких потных следов.
– Ты такой придурок.
Брин подходит к нам до того, как Джон успевает ответить, яркая улыбка на ее лице, розовый блеск украшает ее губы. Боже, она идеальна.
– Привет, Эндрю, – она бросает взгляд на Джона и слегка машет ему. – Джон, рада видеть тебя.
Джон кивает ей.
– Я тоже, Брин, – дьявольски улыбаясь, он добавляет. – Не могу поверить, что ты позволила этому придурку пригласить себя на свидание на День Древонасаждения.
Видимо, Джон не верит в братский кодекс. Запомню. Мудак.
Вежливо улыбаясь, Брин смотрит на меня и отвечает:
– Не могу устоять перед отличным «стволом», – бросает взгляд на мою промежность, быстренько переводит глаза на меня и подмигивает.
Ох, черт, она говорит о моем члене. Моя девочка.
Рассмеявшись, Джон хлопает меня по плечу, потом, к счастью, начинает уходить.
– Ты победил, – потом он поворачивается к Брин и произносит. – Я бы не рассчитывал на «ствол», милая. Мы ходим с этим чуваком в одну раздевалку.
– Пошел ты, – весело говорю я, но в действительности я хочу размазать его по парковке. Все в раздевалке знают, что у меня приличное хозяйство. Бедный Сандерс, наш кикер, у которого член размером с карандаш.
Джон смеется на всем пути к небольшим столикам с напитками, оставляя меня наедине с Брин.
Схватив ее за руку, я переплетаю наши пальцы и улыбаюсь ей сверху вниз.
– Я боялся, что ты не придешь, – я могу быть честным с ней, в отличие от моего долбанутого друга.
– А с чего мне не идти на этот фантастический день Древонасаждения с тобой? – она хихикает, ее голос ударяет прямо по моей промежности. Она имеет хоть какое–то представление, насколько соблазнителен ее голос?
– Мда, не самое лучшее свидание, – я притягиваю ее немного ближе, ее духи с феромонами вцепляются в мои яйца и тянут их прямиком в ее сумочку. Я в ее власти. – Но я просто счастлив снова увидеться с тобой до того, как уеду на еще одну товарищескую игру.
– Ты флиртуешь со мной? – ее глаза, без шуток, сверкают.
– Детка, я не флиртую. Я стараюсь обеспечить себе четвертое, пятое и шестое свидание.
Рассматривая наше окружение, она смотрит на гигантские дыры в земле, окруженные грязью, разнообразием саженцев деревьев, выстроенных в ряд, и соседствующих с ними лопат, которые готовы погрузиться в землю.
– Ну, если четвертое, пятое и шестое свидания никак не будут похожи на третье, то ты можешь уже составлять расписание в нашем календаре, – ее голос наполнен сарказмом, и я ничего не могу поделать, и смеюсь вместе с ней.
Я обнимаю ее за талию и говорю:
– Обещаю, я все исправлю…когда мы пройдем через эту торжественную хрень.
– Я думала, тебе нравится спасать окружающую среду.
– Нравится, – быстро отвечаю. – Но я не люблю душные церемонии и рубашки, застегнутые на все пуговицы в жаркую погоду, – я снова ослабляю воротничок возле своей шеи.
– Ну, а ты разве не Леонардо ДиКаприо в спорт индустрии, – дразнится она.
– Дамы и господа, пожалуйста, подойдите к закрепленным за вами деревьям для первого торжественного выкапывания, – произносит кто–то в громкоговоритель.
– Первое выкапывание? – спрашивает Брин с сомнением в голосе. – Но все ямы уже выкопаны.
Я провожаю ее к нашему дереву, которое находится в самом конце очереди, и убеждаюсь, что не отпустил ее руку.
– Это что–то похожее на «Ричарда Гилмора»[2]: ну, знаешь, взять золотую лопатку, зачерпнуть столовую ложку грязи и отбросить ее в сторону.
– Так это что, мы копать вообще не будем?
– Как и садить, – я смущенно улыбаюсь.
Она кивает, а потом смотрит на меня сквозь свои ресницы.
– Ричард Гилмор? Классная ссылка.
– Тебе понравилось? – ухмыляюсь я. – Я знаю кое–что о Лорелей и Рори.
– Не знаю впечатляться мне или пугаться?
– Пугаться, – перебивает нас Джон, стоящий рядом с нашим деревом. – Этот чувак всегда пытается завести философские разговоры в раздевалке на тему – кто лучше подходит для Рори: Дин, Джесс или Логан.
Пожимая плечами, она отвечает:
– Лично мне нравится Логан. Знаешь, светлые волосы, ореховые глаза, – серьезно, это что–то делает со мной, – бросив косой взгляд на меня, она дает понять, что еще и обо мне говорит. Помечу еще одну победу в своем блокноте.
– Логан – зануда, – встревает Джон. – Джесс – и только он.
– Ни за что, – одновременно произносим мы с Брин.
Джон собирается опровергнуть это, когда ведущий церемонии встревает в наш разговор.
– Спасибо больше за то, что присутствуете здесь сегодня…
Я не уделяю внимание ни единому слову, которое произносит этот человек. Все влетает в одно ухо и вылетает из другого, мой мозг даже не обрабатывает ничего об опасности, которой подвергает окружающую среду человеческая раса, о том, что бесчисленное количество животных теряют свои дома каждый день, и о том, как наше общество может сплотиться и внести изменения.
Неа, все, на чем я могу сосредоточиться, – то, как волосы Брин раздуваются на ветру, то, как ее губы медленно трутся друг об друга, распределяя блеск по всей поверхности, и на исходящем от нее аромате.
Угу, я уже собираюсь покрасоваться своим «стволом» в любой момент.
– Берите свои лопаты.
Я предлагаю лопату Брин.
– Ты окажешь мне честь?
– Ох, какой джентльмен.
Она берет золотую лопату, улыбается мне, а потом поднимает крошечную горсть земли из ямки и бросает ее в сторону вместе со всеми. Толпа вокруг нас достойно аплодирует, а потом садовники подходят сзади нас, чтобы посадить деревья. Самая нелепая и чванливая церемония, на которой я когда–либо присутствовал, но эй, мы в любом случае посадили деревья, и это все что имеет значение.