Слезы ручьями катятся по щекам. Я всхлипываю, тело начинает дрожать сильнее. Как же холодно. Господи, как же холодно и страшно. Когда я слышу удар хлыста настолько близко, что практически ощущаю рану от его удара на своей спине, я начинаю громко кричать. Настолько громко, насколько я вообще способна. Мне кажется, что еще секунда и я просто захлебнусь от адской боли. Потому что звуки, которые я слышала, говорили лишь о том, что удары были сильными. Мне страшно. Я так хочу оказаться в безопасности. Силы уже на пределе. Кажется, что я упаду здесь и сейчас и не смогу даже подняться на ноги.
— Нет, нет, прошу… — Всхлипываю, кричу…
— Ева!!! — Голос Бакера звучит из темноты. Настолько четко и громко, что заглушает звуки ударов.
Я рвусь вперед, но быстрее идти не могу.
— Ева!!!
Я распахиваю глаза и снова вижу лишь темноту. Громко плачу и дрожу.
— Ева, что с тобой?
Свет от настольного светильника моментально ударяет в глаза. Я жмурюсь и продолжаю плакать. Кажется, слез во мне столько что я могу устроить самый настоящий потоп.
Я не знаю, что со мной. Понимаю, что все это был лишь ужасный сон. Но настолько реалистичный, что тело до сих пор дрожит.
— Кошмар… мне приснился ужасный сон…. — Говорю заикаясь. Голос настолько хриплый, что получается говорить только шепотом.
Наконец получается разлепить глаза. Я поворачиваюсь в сторону Кейна. Мужчина выглядит встревоженным. Смотрит на меня с недоверием. Не верит, что я могу быть в таком состоянии лишь от кошмара?
— Ты кричала на весь дом, — Бакер хмурится и подается вперед. Сердце моментально начинает биться чаще. Как только мы вернулись в дом, я отказалась ужинать с ним и Аароном и отправилась в комнату. Я ужасно хотела спать, а еще очень сильно нервничала перед завтрашним днем.
Кейн упирается коленом в матрас кровати, дыхание, как и всегда в его присутствии сбивается. Его большой палец прикасается к моей щеке и смахивает слезинку. А меня как будто пронзает разрядом тока от его прикосновения. Телу становится теплее.
— Ты плачешь, — вижу, как темнеют его глаза. У него сейчас такой взгляд, что он готов убить любого, кто заставил меня плакать.
— Я очень испугалась. Там было темно и эти ужасные звуки… Никого не было рядом и только темнота. Так холодно и страшно… — Меня как будто прорывает. Я начинаю говорить без остановки.
Он внимательно всматривается в мое лицо. Слушает каждое мое слово.
— Ты вся дрожишь.
Он подхватывает одеяло и начинает меня в него укутывать. Это… так странно и приятно одновременно. Он сейчас другой. Заботливый. Не властный и непоколебимый, а какой-то… совсем другой.
Я перехватываю его руку, когда он пытается завязать плотный узел на одеяле. Наверное, чтобы мне стало совсем тепло.
— Не уходи, — смотрю ему в глаза, и тихо прошу, — останься этой ночью здесь, с тобой мне не будет страшно…
Я впервые вижу Бакера удивленным. От моих слов у него вопросительно выгибается бровь. Всего на секунду, после он берет себя в руки…
Меня все еще потряхивает. Сон никак не отпускает, даже смотря на то, что Кейн прогнал кошмар и наконец лишил меня этого дикого ужаса. Я продолжаю на него смотреть. По взгляду вижу, что он не уверен. Думает, что я не в себе? Не хочет проводить со мной ночь? Не уверен, что я прошу серьезно? Что не так?
— Остаться здесь? — Значит сомневается в том, что я говорю на полном серьезе. Переспрашивает.
— А что тебя смущает? Завтра мы официально станем мужем и женой.
Вижу, как его губы слегка кривятся в усмешке. Аргумент и правда смешной. Когда Бакера останавливало то, что я официально ему не принадлежу?
— Меня не смущает ничего, Ева. — С этими словами Кейн делает несколько шагов назад и гасит свет. В комнате становится совершенно темно. Я жду что будет дальше.
Между нами сейчас все странно. Очень. Еще не так давно я бежала от него со всех ног, а сейчас нуждаюсь в его близости и тепле. Хочу, чтобы был рядом. И я не знаю, как все это объяснить. Я убегала от того, что боялась его или себя? Может я бежала, потому что знала, что чем больше я нахожусь рядом с ним, тем сильнее в нем утопаю? Чем больше проводим времени вместе, тем меньше у меня шансов в него не влюбиться?