Норт удивленно поднял брови.
– Неужели?
– Он отказался признать, что это в его силах.
– Что ж, вполне в его духе.
Элизабет была не совсем уверена, что правильно поняла его тон. В нем чувствовалась едва заметная ирония, хотя лицо Норта оставалось абсолютно серьезным.
– Я хотела бы уйти, - проговорила она.
– Кивнув, Норт отпустил ее плечо.
– Конечно.
Она села, чувствуя на себе его пристальный взгляд.
– Не беспокойся, я больше не собираюсь падать в обморок.
– Полковник спросил, не беременна ли ты. - Для него не прошло незамеченным, что Элизабет резко втянула в грудь воздух. - Я заверил его, что он ошибся.
Она спустила ноги с противоположной стороны кушетки и встала. Во рту у нее пересохло.
– Это так? - спросил он.
Элизабет покачала головой. Она стояла спиной к нему, вцепившись пальцами в ткань платья. Это был единственный способ удержаться от того, чтобы не прикрыть ладонями пустое чрево.
Норт тоже поднялся и устало выпрямился. Секунду он смотрел ей в спину.
– Ты хочешь поговорить с Уэстом, или мне попрощаться за нас обоих?
Элизабет направилась к двери.
– Я пойду с тобой.
Оказавшись дома, на Меррифилд-сквер, Элизабет сразу поднялась к себе и попросила приготовить ванну. Не прошло и часа, как она сидела, погрузившись по самые плечи в благоухающую лавандой горячую воду. Голова ее покоилась на бортике медной ванны, опираясь затылком на сложенное полотенце. От поднимавшегося над водой пара ее волосы слегка кудрявились, а кожа жемчужно сияла в мягком свете свечей. На улице все так же лил дождь, и хотя вечер еще не наступил, за окнами была серая мгла. Уютно поежившись, Элизабет глубже погрузилась в воду.
Норт подумал, что она спит. Он тихо вошел в комнату и, увидев, что Элизабет не шелохнулась, прошел к кровати, расслабил галстук и лег.
– Когда ты собираешься меня отослать?
Он даже не взглянул в ее сторону.
– Если погода улучшится, то завтра. Ты уже решила, куда поедешь?
– Если я обязательно должна уехать, то…
– Да.
– В таком случае я предпочла бы отправиться в Роузмонт.
– Как пожелаешь.
Элизабет открыла глаза и устремила взгляд на огненные язычки, плясавшие в камине.
– Я этого вовсе не желаю. Никто не считается с моими желаниями. И давай не будем притворяться, будто это не так.
Норт ничего не ответил, но повернул голову, глядя, как она поднимается из ванны. Вода сверкающими ручейками стекала по ее рукам и ногам. Элизабет перешагнула через бортик ванны, положив руку на поясницу. В ее движениях чувствовалась едва заметная скованность.
– У тебя что-то болит? - спросил он.
Элизабет поспешно схватила халат и набросила его на себя. Не удостоив его ответом, она, прихрамывая, направилась в свою гардеробную. Подойдя к столику, где стоял заранее приготовленный стакан с водой, она растворила в нем порошок, который прописал ей врач баронессы.
– Что это? - спросил Норт с порога.
– Элизабет взяла стакан и поднесла его ко рту.
– Так, кое-что, что поможет мне заснуть.
Норт подавил желание выбить стакан у нее из рук, но ограничился тем, что схватил ее за запястье.
– Дай посмотреть. - Он понюхал содержимое. - Где ты это взяла?
– У врача леди Баттенберн.
– Здесь есть опий?
– Наверное, есть.
Норт усилил хватку, и ее пальцы расслабились. Элизабет не сопротивлялась, когда он забрал у нее стакан. Он открыл окно ровно настолько, чтобы выплеснуть жидкость, после чего поставил стакан на комод.
– Пойдем. Я знаю, что поможет тебе заснуть. - Он протянул к ней раскрытую ладонь, но не сделал попытки ее коснуться.
Элизабет посмотрела на его руку, затем перевела взгляд на его лицо. Норт молча ждал, сохраняя бесстрастное выражение, не позволявшее судить о его намерениях. Неделю назад она решила бы, что он собирается заняться с ней любовью, и охотно, даже нетерпеливо, шагнула бы к нему. Но не теперь.
– Ты доверяешь мне, Элизабет?
От этих слов у нее на глаза навернулись слезы. Вопрос не в том, доверяет ли она ему сейчас, а в том - доверяла ли она ему когда-либо вообще.
– Я боюсь, - прошептала она. - Ты не представляешь себе, как я боюсь.
Пальцы Норта едва заметно шевельнулись в манящем движении. Его кобальтовый взгляд ни на секунду не отрывался от ее лица.
– Не отсылай меня, - попросила она, сморгнув слезы. - Я сделаю все, что ты… - Она потянулась к его руке и, шагнув ближе, прижала ее к своему сердцу. - Пожалуйста. Я постараюсь научиться доверять тебе. Я…
– Шшш. - Норт воспользовался свободной рукой, что бы притянуть ее к себе. Сердце Элизабет гулко билось под его ладонью. Ее волосы и кожа благоухали лавандой, тонкая ткань халата облепила стройную фигурку. Мокрая и дрожащая, она, похоже, держалась из последних сил. - Успокойся. Давай я помогу тебе лечь в постель.
Он поднял жену на руки, пронес через комнату и опустил на постель поверх стеганого одеяла.
Присев рядом, он потянул за концы свободно завязанного пояса. Элизабет не шелохнулась, но когда он развел в стороны полы халата, обнажив ее живот и грудь, она вцепилась пальцами в одеяло, борясь с желанием прикрыть наготу.
Почувствовав ее смущение, Норт велел ей перевернуться на живот. Элизабет подчинилась с почти неприличной поспешностью и закрыла глаза. Он снял с нее халат, и тот с тихим шелестом скользнул на пол.
Норт ненадолго отошел и вернулся с теплым полотенцем. Он вытер ее спину и плечи, затем прошелся полотенцем по ее ногам до кончиков ступней. Его прикосновения оставались деловитыми и обезличенными, и постепенно ее напряженные мышцы расслабились.
Норт выпрямился и, отложив полотенце, снял сюртук и башмаки. Подложив под голову руку, Элизабет смотрела, как он бросил сюртук на спинку кресла и принялся развязывать галстук. Его движения отличались такой собранностью, что за ним было приятно наблюдать. В свете камина его волосы ярко блестели, составляя резкий контраст с лицом, прятавшимся в густой тени.
В рубашке и брюках, Норт подошел к кровати, и матрас прогнулся под его весом, когда он забрался на постель и оседлал ее бедра.
Элизабет выгнула шею, пытаясь увидеть его лицо.
– Что ты…
Норт прижал ее голову к подушке.
– Закрой глаза. Ты ведь хотела заснуть, не так ли?
Да, она хотела заснуть. И не на несколько часов, а на долгие-долгие дни. Она совсем не была уверена, что захочет проснуться от сна, который овладеет ею. Осознание того, о чем она, собственно, мечтает, не слишком испугало Элизабет. Значит ли это, что она стала храбрее, или это очередное проявление трусости?
Тихий вздох слетел с ее губ, когда руки Норта мягко нажали на ее поясницу и двинулись вверх вдоль позвоночника. Он размял ее плечи, затем прошелся по спине, нажимая осторожно и нежно. Он повторил эту процедуру несколько раз, с каждым разом надавливая все сильнее. Потом передвинулся ниже и принялся массировать ее ягодицы, бедра и икры. К тому времени, когда Норт снова принялся за ее спину, Элизабет уже крепко спала.
Норт поднялся со своего стула, когда Элизабет вошла в столовую.
– Прости - учтиво проговорил он. - Я не ожидал, что ты ко мне присоединишься. Ты спала, когда я справлялся о тебе у горничной.
Элизабет кивнула. Слуга выдвинул для нее стул, и она села. На ней было элегантное платье цвета лаванды с глубоким вырезом, на шее матово поблескивало жемчужное ожерелье. Ее раненая гордость требовала, чтобы в этот вечер она выглядела неотразимой.
Пудра скрыла тени под глазами, а капелька румян добавила краску на ее щеки и губы. Элизабет надеялась, что если Норт и заметит, что она воспользовалась косметикой, то ничего не скажет по поводу этого маленького обмана. На фоне множества других он не имел никакого значения.
Норт подождал, пока Элизабет подадут суп. Он заметил, что она прилагает немалые усилия, чтобы казаться голодной, но с каждым последующим блюдом ее энтузиазм таял. Осилив всего лишь пару кусочков тушеной форели, она попросила убрать ее тарелку. Не помогло делу и то, что Норт не мог придумать тему для разговора. Нести всякий вздор, лишь бы не молчать, представлялось ему бессмысленным, а то, что он хотел бы сказать, лучше было отложить для более подходящего случая.