Мне не удаётся что-либо предпринять, как мужской силуэт поднимается из-за стола и направляется в мою сторону. Я успеваю: окинуть взглядом круглый стол, на котором едва помещаются тарелки с блюдами; рассмотреть две большие свечки в красивых полупрозрачных подсвечниках, и металлическое ведёрко с шампанским.
Это чья-то шутка, что ли? Или я ошиблась квартирой?
Глава 23
Максим
– Что ты здесь делаешь?
Медленно ступаю вперёд, боясь спугнуть малышку. Сантиметр за сантиметром миную разделяющее нас расстояние, подходя всё ближе и ближе. Карина перепуганного смотрит перед собой, вжимаясь спиной в стену. Я не хочу её пугать. Не хочу, чтобы она пятилась назад, но как бы не старался, девушка всё равно замирает на месте, порывисто хватая воздух ртом.
– Я пришёл с извинениями, – коротко бросаю.
– Как ты здесь оказался? – её язык слишком запинается. Устала?
Не говоря ни слова достаю из кармана джинсов связку ключей. Немного трясу этой связкой, наглядно демонстрируя, что попал в квартиру именно через входную дверь, а не вскрыл замки, как "медвежатник".
– Да ладно? – Карина не скрывает удивления. Широко распахивает свои синие глаза и быстро-быстро моргает, точно не веря. – Откуда у тебя ключи?
– Ты же умная девочка, подумай хорошенько.
– Сделал дубликат?
– Нет, – отрицательно киваю головой.
– Украл у Наташки?
– Теплее, – я уже не в силах сдерживать улыбки, поэтому сияю, как новогодняя гирлянда. – Будут ещё варианты?
– Ты знаком с хозяином квартиры?
Глотаю тихий смешок. Ну надо же, девчонка перебрала все возможные варианты, даже приписала мне воровство, но единственный верный ответ так и не нашла.
– Ключи мне дала твоя подруга, – малышка не верит моим словам и тогда я достаю мобильник. Нахожу последнюю переписку в Вайбере и показываю Карине.
– Вот же предательница! Что ты ей пообещал? Ты её напугал? Шантаж? Что? Что ты с ней сделал, Максим?
– Ничего. Просто сказал правду, и она согласилась помочь, – девочка точно не ожидает такого ответа. В её хорошенькой голове никак не укладывается, что я умею договариваться.
– Какую правду? Что ты несёшь?
– Детка, успокойся. Давай просто поужинаем, – я смелею в своих действиях. Подхожу к малышке и слегка притягиваю её тело к себе, обнимая за талию.
– Не трогай меня, – она извивается в очередной раз, заставляя меня сгорать от негодования.
У меня отказывают тормоза. Я слишком долго пытался держать себя в руках. Слишком долго не позволял себе целовать соблазнительные губы, срывая с них сладкие вздохи.
Я застаю её врасплох, когда резко разворачиваю к себе лицом и впечатываю в стену. Приподнимаю за ягодицы, насаживая на свои бёдра. Малышка пытается сопротивляться, но я не сбавляю темпа. Врываюсь в её пухленький ротик, вбирая в себя язык. Нежно целую уголки рта, очерчиваю контур губ, посасывая и слегка сжимая зубами. Она сдается, не сразу, но сдается. Через одну минуту её пальчики зарываются в моих волосах. Она не больно сжимает пряди, оттягивая их назад. Мне сносит крышу от трения наших тел. Её упругая грудь скользит по моей футболке, призывая к очевидным действиям.
– Моя любимая капризная девчонка. Никому тебя не отдам, слышишь? – Мои губы опаляют нежную кожу на изящной шее, а руки забираются под сарафан. Я нащупываю крючки и одним ловким движением растягиваю лифчик.
– Максим, – шепчет её голос, но губы продолжают прижиматься к моей скуле. – Мне нужно в душ. Только не сейчас.
– Пошли в душ вместе, – отвечаю таким же шёпотом, гладя ладонью каждый миллиметр позвоночника.
Я не дожидаюсь ответа, но, видимо, его так никто и не собирается давать. Продолжая удерживать на своём торсе малышку, нащупываю свободной рукой дверную ручку. Слегка опускаю её вниз и врываюсь в ванную комнату вместе с девчонкой. Каким-то чудом включаю свет, открываю кран с горячей водой и, не снимая одежды, захожу со своей ношей в душевую кабину.
– Сумасшедший, – она глотает буквы, цепляясь за мои плечи дрожащими пальцами. – Я же так и не простила тебя, засранец...
– Сейчас простишь. Я умею извиняться, – улыбаюсь, как придурок, не сводя с неё глаз.
Она такая красивая в этот момент. Горячие струи стекают по её раскрасневшемуся лицу, одежда полностью промокает и теперь неприлично прилипает к телу. Я опускаю вожделеющий взгляд на округлые полушария грудей и понимаю, что так ни разу их и не целовал.