Бармен появился из-за стойки, неся на подносе глубокую картонную тарелку с окрошкой и хлеб.
— Пить я вам даже не предлагаю, — сказал он и ловко поставил поднос на стол. — Я сразу понял, что вы — русский мальчик. У вас у всех какое-то особенное выражение лица. Не могу сказать, Иван, чтобы оно мне не нравилось, но при виде вас почему-то пропадает жажда. И хочется соревноваться за какое-нибудь звание даже в ущерб заведению.
— В свободном предпринимателе заговорила совесть, — сказал Иван. — Еще год назад мне удалось убедить его в том, что сбывать спиртное ни в чем не повинным людям безнравственно.
— Особенно если это делается бесплатно, — сказал бармен и захохотал. Очевидно, он намекал на первую даровую выпивку.
Юра слушал, с удовольствием поедая ледяную, необыкновенно вкусную окрошку. По краю тарелки шла английская надпись, которую Юра перевел так: «Съешь до дна, на дне сюрприз».
— Дело даже не в том, Джойс, что из-за вашей клиентуры приходится содержать в Мирза-Чарле международную полицию, — сказал лениво Иван. — И я оставляю пока в стороне вопрос о том, что именно благодаря преимуществам западных кафе перед советскими человек имеет изумительно легкую возможность потерять свой натуральный человеческий облик. Очень печально глядеть на вас как такового, Джойс. Не на бармена, а на человека. Энергичный мужчина, золотые волосатые руки, далеко не дурак. И чем он занимается? Он торчит за стойкой, как старый торговый автомат, и каждый вечер, слюнявя пальцы, считает грязные бумажки.
— Вы этого не поймете, Иван, — величественно сказал бармен. — Такое понятие, как честь и оборот заведения, для вас чуждо. Кто не знает «Микки Мауса» и Джойса? Во всех углах вселенной знают мой бар! Куда идут наши пилоты, вернувшиеся с какого-нибудь Юпитера? К «Микки Маусу»! Где наши вербованные бродяги проводят свой последний день на Земле? У «Микки Мауса»! Здесь! У этой вот стойки! Куда идут залить горе или спрыснуть радость? Ко мне! А куда ходите обедать вы, Иван? — Он захохотал. — Вы идете к старому Джойсу! Конечно, вы никогда не заглянете ко мне вечером. Разве что в составе патруля порядка. И я знаю, что в глубине души вы предпочитаете ваши советские кафе. Но почему-то вы все-таки ходите сюда! К «Микки Маусу» и к старому Джойсу, — что-то вам нравится, верно? Вот поэтому я и горжусь своим заведением.
Бармен перевел дух и выставил перед собой толстый указательный палец.
— И еще одно, — сказал он. — Эти самые грязные бумажки, о которых вы говорите. В вашей сумасшедшей стране все знают, что деньги — это грязь. Но у меня в стране всякий знает, что грязь — это, к сожалению, не деньги. Деньги надо добывать! Для этого летают наши пилоты, для этого вербуются наши рабочие. Я старый человек и, наверное, поэтому никак не могу понять, чем измеряется успех и благополучие у вас. Ведь у вас все вверх ногами. А у нас все ясно и понятно. Где сейчас покоритель Ганимеда капитан Эптон? Директор компании «Минералз Лимитэд». Кто сейчас знаменитый штурман Сайрус Кэмпбэлл? Владелец двух крупнейших ресторанов в Нью-Йорке. Конечно, когда-то их знал весь мир, а теперь они в тени, но зато раньше они были слугами и шли туда, куда их пошлют, а сейчас они сами имеют слуг и посылают их, куда захотят. Я тоже не хочу быть слугой. Я тоже хочу быть хозяином.
Иван сказал задумчиво:
— Кое-чего вы уже достигли, Джойс. Вы не хотите быть слугой. Теперь вам осталась самая малость — перестать хотеть быть господином.
Юра доел окрошку и увидел сюрприз. На дне тарелки была надпись: «Это блюдо приготовлено электронной кухонной машиной „Орфей“ фирмы „Кибернетикс Лимитэд“. Юра отодвинул тарелку и заявил:
— А по-моему, ужасно скучно всю жизнь простоять за стойкой.
Бармен поправил на стене табличку с английской надписью: «Ношение огнестрельного оружия в Мирза-Чарле карается смертью» и сказал:
— Что значит — скучно? Что такое скучная работа и что такое веселая работа? Работа есть работа.
— Работа должна быть интересной, — сказал Юра.
Бармен пожал плечами:
— Зачем?
— Ну как же так зачем? — сказал Юра удивленно. — Если работа неинтересная, надо… надо… Да кому это надо, чтобы работа была неинтересная? Какой от тебя прок, если ты работаешь без интереса?
— Так его, старого, — сказал Иван.
Бармен тяжело поднялся и заявил:
— Это нечестно. Ты вербуешь себе союзников, Иван. А я один.
— Вас тоже двое, — сказал Иван. Он ткнул пальцем в сторону спящего.
Бармен посмотрел, покачал головой и, собрав грязные тарелки, ушел за стойку.
— Каков орешек, — сказал Иван вполголоса. — Как он про честь заведения, а? Вот тебе бы с ним поспорить. Нипочем бы вы друг друга не поняли. Я вот все пытаюсь нащупать с ним общий язык. В общем-то ведь славный дядька!
Юра упрямо затряс головой.
— Нет, — сказал он. — Никакой он не славный. Самодовольный он и тупой. И жалко его. Ну, зачем живет человек? Вот накопит денег, вернется к себе домой. Ну и что дальше?
— Джойс! — рявкнул Иван. — Тут к вам есть один вопрос!
— Иду! — откликнулся бармен.
Он появился из-за стойки и поставил перед Юрой тарелку с отбивной и запотевшую бутылочку виноградного сока.
— За счет заведения, — сказал он, указывая на бутылочку, и сел.
Юра сказал:
— Спасибо, зачем же?
— Слушайте, Джойс, — сказал Иван. — Вот русский мальчик спрашивает, что вы будете делать, когда разбогатеете?
Некоторое время Джойс внимательно глядел на Юру.
— Ладно, — сказал он. — Я знаю, какого ответа ждет мальчик. Поэтому спрошу я. Мальчик вырастет и станет взрослым мужчиной. Всю жизнь он будет заниматься своей… как это вы говорите… интересной работой. Но вот он состарится и не сможет больше работать. Чем тогда он будет заниматься, этот мальчик?
Иван откинулся на спинку стула и с удовольствием посмотрел на бармена. На лице его было прямо-таки написано: «Каков орешек, а!» Юра почувствовал, что у него запылали уши. Он опустил вилку и растерянно сказал:
— Я… не знаю, я как-то не думал… — он замолчал. Бармен серьезно и печально смотрел на него. Медленно ползли ужасные мгновения. Юра сказал с отчаянием: — Я постараюсь умереть раньше, чем не смогу работать… — Брови бармена полезли на лоб, он испуганно оглянулся на Ивана. В полнейшем смятении Юра заявил: — И вообще я считаю, что самое важное в жизни для человека это красиво умереть!
Бармен молча поднялся, потрепал Юру по спине широкой ладонью и удалился за стойку. Иван сказал:
— Ну, брат, спасибо. Удружил. Этак ты мне всю идеологическую работу развалишь.
— Ну почему же? — пробормотал Юра. — Старость… Не работать… Человек должен всю жизнь бороться! Разве не так?
— Все так, — сказал бармен. — Вот я, например, всю жизнь борюсь с налогами.
— Ах, да ведь я не об этом, — сказал Юра, махнул рукой и уткнулся в тарелку.
Иван отпил виноградного сока за счет заведения и неторопливо сказал:
— Между прочим, Джойс. Очень интересная деталь. Хотя мой союзник по молодости лет не сказал ничего умного, но заметьте, он предпочитает лучше умереть, чем жить вашей старостью. Ему просто никогда в голову не приходило, что он будет делать, когда состарится. А вы, Джойс, об этом думаете всю жизнь. И всю жизнь готовитесь к старости. Так-то, старина Джойс.
Бармен задумчиво поскреб мизинцем лысину.
— Пожалуй, — сказал он.
— Вот в этом и разница, — сказал Иван. — И разница, по-моему, не в вашу пользу.
Бармен подумал, снова поскреб лысину и, не сказав ни слова, скрылся за дверью позади стойки.
— Ну вот, — сказал Иван с удовлетворением. — Сегодня я его уел. Между прочим, откуда ты, прелестное дитя?
— Из Вязьмы, — грустно сказал Юра. Он остро переживал свою житейскую несостоятельность.
— И зачем?
— Мне нужно на Рею. — Он взглянул на Ивана и пояснил: — Рея — это один из спутников Сатурна.
— Ах, вот как, — сказал Иван. — Интересно. И что тебе надо на Рее?
— Там новое строительство, а я — вакуум-сварщик. Нас было одиннадцать человек, и я отстал от группы, потому что… Ну, в общем, по семейным обстоятельствам. Теперь не знаю, как туда добраться. Вот в шесть часов пойду к начальнику ракетодрома.
— К Майкову?
— Н-нет, — сказал Юра. — То-есть я не знаю, как его зовут. В общем к начальнику ракетодрома.