Во-вторых, в двери больницы уже входили двое офицеров полиции, и Джон инстинктивно понял, что они явились именно по его душу. Но не успел он придумать, как бы всё-таки избежать разговора с ними, как случилось третье событие.
Старшая сестра приёмного отделения с искренней радостью в голосе окликнула Коннора и сообщила, кладя на место трубку телефона, что операция по извлечению пули прошла успешно, и Кейт чувствует себя хорошо, а её жизни ничего не угрожает. Несмотря на всё волнение, Джон сам не смог сдержать радостной улыбки.
― Здравствуйте, мэм! Я инспектор Льюис, а это инспектор Холл, ― обратился один из копов к старшей медсестре. Оба тут же предъявили свои значки: ― Нам нужно поговорить с неким Джоном Коннором по поводу инцидента в ветклинике «Эмери». Где мы можем его найти?
Женщина без лишних слов указала ладонью правой руки на Джона, который стоял тут же, в двух шагах. ИнспекторЛьюис уже собрался обратиться к нему, когда Коннор боковым зрением заметил вошедшего в приёмный покой генерала Брустера и поспешил к нему, ища в этом спасения от допроса:
― Генерал Брустер! Сэр! Я ― Джон Коннор! Это я вам звонил!
Лицо генерала, мрачное и тревожное, несколько прояснилось при этих словах: видимо он почувствовал облегчение от того, что звонивший ему человек хотя бы оказался реальным и действительно находился в больнице, о которой говорил. Одновременно Брустер намётанным глазом за пару мгновений оглядел парня с ног до головы и непроизвольно, хоть и был весь сосредоточен на скорейшем свидании с дочерью, сделал кое-какие выводы: «Одет небрежно, какой-то дёрганный, похоже, в армии никогда не служил… Странный субъект!.. Где Кейт могла с ним познакомиться?»
Коннор выглядел старше своего возраста. При росте метр восемьдесят он имел телосложение футболиста, скудную мышечную массу, тонкие черты и тёмные серьёзные глаза под шапкой волос средней длины. В джинсах, рубашке с длинными рукавами и старой коричневой замшевой куртке он был просто никому не известным путешественником.
Вслух же генерал произнёс совсем другое:
― Да, хорошо, мистер Коннор… Как там Кейт? Есть новая информация?
― Только что мне сообщили, ― Джон бросил на старшую медсестру взгляд, который проследил Брустер, ― что операция завершена успешно, и Кейт хорошо себя чувствует.
― Отлично! ― лицо генерала просияло. ― Я хочу её видеть! ― последнюю фразу он произнёс уже, обращаясь к глядевшей на генерала со смесью страха и почтения медсестре.
― И я тоже, ― подхватил Джон. ― Если вы не возражаете, я бы пошёл с вами… ― парень внимательно посмотрел на копов, оценивая их реакцию на свои слова.
― Да, конечно, ― едва заметное колебание появилось на лице генерала прежде, чем он ответил.
Полицейские, которые внимательно следили за этой сценой и взирали на Брустера, чей китель был украшен множеством наград, а на погонах красовались по три серебряные звезды, с не меньшей робостью и почтением, чем медсестра, всё же попытались возразить, так как не имели особого желания, да и времени ожидать, пока вернётся свидетель.
― Простите, генерал, но мы вынуждены просить мистера Коннора задержаться и ответить на несколько наших вопросов ― он проходит как свидетель по делу о ранении вашей дочери, ― насколько возможно деликатно произнёс офицер Холл.
Брустер оглянулся на Джона и встретился с ним взглядами.
― Сэр, мне бы только увидеть Кейт на несколько минут и сказать ей пару слов… ― в его голосе Брустер не уловил фальши. Видно было, что этот парень действительно переживает за Кейт, и потому невежливо будет отказывать ему, раз уж в его, Брустера, власти сейчас заставить полицейских подождать.
― Господа, это только несколько минут… Потом он, ― он ещё раз бросил взгляд на Коннора, ― весь ваш.
Офицеры переглянулись, и Льюис, вздохнув, нехотя кивнул.
― Благодарю, джентльмены! ― ответил генерал и обратился уже к медсестре: ― Куда нам идти?
― Эээ… третий этаж, а затем направо… Лифты ― прямо по коридору.
― Благодарю, мэм! ― Брустер стремительно направился в указанном направлении, и Джон поспешил за ним.
Весь путь они проделали молча, да и в лифте не перебросились ни единой фразой. Джон понимал, что не стоит сейчас что-то говорить: генерал наверняка весь поглощён мыслями о состоянии дочери, и его можно понять. А уже когда он своими глазами убедится, что с ней всё в порядке, можно будет приступить к самому главному.
Кейт лежала, подключённая в медицинской аппаратуре, в комфортной одноместной палате. Она уже пришла в себя после наркоза, но выглядела неважно. На лице читались слабость и усталость от пережитого. Однако когда Кейт увидела отца, то сразу приободрилась.
― Папа! ― с облегчением воскликнула девушка.
― Кэти! ― Брустер кинулся к дочери и нежно обнял её и поцеловал в лоб. ― Как ты себя чувствуешь, девочка моя? Ну, и заставила же ты меня поволноваться!
Медсестра, впустившая их с Джоном в палату, тактично вышла в коридор, прикрыв за собой дверь, а Джон, выждав несколько секунд, чтобы она отошла подальше, бросил вопросительный взгляд на Кейт и, поймав в ответ лёгкий кивок её головы, подошёл ближе и обратился к генералу.
― Сэр, нам с Кейт нужно кое-что вам рассказать!.. Это очень важно!
Брустер, который на некоторое время даже забыл о его существовании, вздрогнул и обернулся лицом к Джону. «Возможно, ему пришла в голову мысль, что у нас с Кейт роман, и она бросает своего жениха ради меня», ― усмехнулся про себя Коннор, но внешне продолжал оставаться серьёзным.
― Да, отец, пожалуйста, выслушай нас и постарайся поверить, ― поддержала Джона Кэтрин. Брустер перевёл недоумённый взгляд на дочь: ― Во-первых, стрельбу в клинике устроили никакие не наркоманы…
Кейт с Джоном попеременно рассказали генералу про Скайнет и про Судный день, про роботов из будущего и про то, что он, генерал Брустер, в силах остановить конец света. В течение рассказа лицо высокопоставленного военного несколько раз меняло своё выражение: от недоверия до испуга, от гнева до недоумения, откуда эти двое могут знать подобные вещи, особенно про Скайнет. Искренность и страстность их тона убеждали в том, что они говорят правду. Как бы неправдоподобно горька она ни была.Однако, в конце концов, реакция Брустера оказалась не такой, как им хотелось бы.
― Одному богу известно, откуда вы смогли узнать про Скайнет и про те исследования, которыми мы занимаемся в нашем Центре, но вот что я вам скажу, молодые люди! ― он попеременно переводил взгляд с одной на другого и обратно. ― Забудьте всё, откуда бы к вам ни попала эта информация! Это всё сверхсекретные данные, которые касаются национальной безопасности Соединённых Штатов! ― Брустер не кричал, но в его голосе слышалась непоколебимая жёсткость. Он мог быть таким, когда было необходимо.
Только тут Джон осознал, как глупо и наивно выглядел их план убедить генерала в том, что они уже однажды видели и испытали, и эти знания теперь не давали им обоим покоя. Про временную петлю ни Джон, ни Кейт благоразумно упоминать не стали, чтобы не выглядеть совсем уж сумасшедшими, но и веса у их слов, не подкреплённых доказательствами, никакого не было. Нет, Брустер не поверит даже своей дочери, пока не увидит живое свидетельство страшного будущего! И таким свидетельством мог бы стать Т-850. Но где он сейчас? жив ли? или Т-Х полностью его уничтожила?
― А если бы вы увидели такого робота живьём, вы бы мне поверили? ― Коннор пошёл ва-банк.
Брустер посмотрел на него как на помешанного.
― Что вы несёте, Джон? Ну хватит уже! Достаточно!
― Сэр, я прошу, дайте мне два-три часа, и я постараюсь найти его и привести к вам…
Но генерал был неумолим. Его очень расстроил весь этот разговор. И хотя Кейт действительно оказалась в больнице, и Коннор не обманул его в этом, но всё остальное!.. Зачем они это придумали?! И Кейт! Как могла его собственная дочь участвовать в таком?.. Он даже не знал, как это назвать.
― Мне нужно возвращаться в ИКС! Меня ждут! ― безапелляционным тоном заявил Брустер.