— Я имею в виду, как получилось так, что ты всего четырьмя выстрелами снял четверых Освободителей, а сам остался цел и невредим под плотным огнем, когда погибали бойцы? На них были доспехи, у них были штурмовые винтовки, а ты с одним пистолетом и без какой-либо защиты смог сделать то, что не удалось моим людям. Вот я и спрашиваю, как ты это сделал?
Стайрон вместе с Артуром сидели в передней части челнока, который вез их обратно в купол Бета. Рядом с ними же расположилась Цеззи. На этот раз она оторвалась от своего терминала и внимательно прислушивалась к беседе. Оставшаяся в живых пятерка бойцов осталась в задней части челнока, так что можно было говорить свободно.
— Я все-таки искусственный человек. У меня более высокая скорость реакции и способности к быстрому анализу. Я даже летаю без тактического компьютера, ты же знаешь, — ответил Артур. — Так что здесь я сделал то же самое, что делал и в пространстве. Только вместо оружия у меня был пистолет, а не малый боевой корабль.
— Не сходится, — поморщился Стайрон, — Если бы все было так просто, то еще в первый раз тебя контрабандисты не смогли бы взять. Ты бы от них просто убежал, даже без оружия. Так что есть и другое объяснение. Расскажешь?
— Ну да, есть и другое объяснение. — Артур ненадолго замолчал, подыскивая слова. — Чжилинь в одной из наших бесед заметил, что как бы ни были высоки мои способности к анализу ситуации, они все равно не могли бы опередить тактический компьютер. Так что дело тут несколько в ином.
— И в чем же? — не отставал контрразведчик.
— Чжилинь называл это частичным предвидением. Это пока только гипотеза, и подтвердить ее будет трудно. Но мне она кажется логичной. Итак, как известно, то, что увидел сновидец, является абсолютно зафиксированным событием. Именно поэтому я так боюсь заглядывать в свое близкое будущее. Слишком велик риск увидеть что-то нехорошее, которое потом неминуемо произойдет. Именно эта абсолютная предопределенность и является одновременно сильной и слабой стороной сновидца. Увиденное не изменить. Но Чжилинь предположил, что можно не видеть ситуацию, а чувствовать ее. Он пришел к выводу, что во время боя в пространстве я вхожу в состояние, близкое к медитативному. Ну, в чем-то он, наверное, прав, я в те моменты одновременно расслаблен и предельно сосредоточен. Дуглас тогда сказал, что, возможно, в этот момент я чувствую, что произойдет в ближайшие несколько минут или секунд. При этом картина мира у меня неполная, в ней нет меня самого. То есть получается, что я чувствую, что будут делать окружающие меня люди, а сам свободен в выборе действий. Повторяю, я не знаю, верна эта гипотеза или нет. Но когда на той площади перед аэропортом дело дошло до критической точки, я понял, что терять больше нечего, и попытался вызвать у себя именно то состояние, в котором я обычно нахожусь во время боя в пространстве. Наверное, это у меня получилось, так что я не волновался о своей судьбе. Понимаешь, Ричард, — оживился пилот, — в некоторые моменты мне действительно казалось, что я знаю, что будут делать эти боевики. Я знал, когда мне надо остановиться, когда пригнуться, чтобы не поймать шальную пулю и не попасть к ним на мушку. И я знал, куда стрелять. Ты же знаешь, я не слишком хороший стрелок, пистолеты явно не мое оружие. Но я знал, куда именно надо стрелять. Так что Чжилинь скорее всего был прав.
— Хорошие известия, — медленно протянул Стайрон. — А почему же раньше об этом никто не знал?
— Может быть, сновидцы об этом сами не знали, поэтому и не обращали внимания на подобную возможность. У меня все же не самая обычная профессия, возможно, именно это сочетание глубокого спокойствия и предельной концентрации с бешеным действием вокруг — наилучшее условие для проявления этого частичного предвидения. А может, это умение дается не всем сновидцам. Никто этого не знает.
— Получается, сновидцы не так уж беззащитны, — сделал вывод контрразведчик.
— Не факт, — возразил Артур. — Это, конечно, хорошее умение, но оно спасет не от всего. Скажем, Чжилиня при взрыве на челноке это бы не спасло.
— Да, согласен. Но при прочих равных условиях это тоже выигрыш.
— Стайрон, — Артур наконец решился завести разговор об окончании своего отпуска, — может быть, мне стоит все же перебраться на станцию? Как только я попал на Марс, начались сплошные проблемы.
— У тебя же еще полторы недели отпуска осталось.
— Я бы не назвал это отдыхом, — заметил Артур. — Уж лучше сидеть в пространстве, чем на планете. Ричард, ты же сам говорил, что на станции тебе меня легче охранять. Ну вот и давай туда переберемся. Ты сможешь добиться перевода тебя туда же, где я буду служить?
— Это как раз легче всего сделать. Что ж, в твоем предложении есть здравый смысл. Цеззи, ты как? С нами полетишь?
— С удовольствием, — ответила девушка. — Меня Марс тоже что-то уже начал немного раздражать. У меня такое ощущение, что эта пыль везде уже.
— Какая пыль? — не понял Стайрон. — Купола герметичны.
— Может, и герметичны, но пыль тут есть. Я ее чувствую. Хочу обратно в пространство, — заявила девушка.
— Значит, так тому и быть, — решил контрразведчик. — Там действительно будет проще. Земная орбита подойдет? — спросил он Артура.
— Нет, конечно! Мы же уже обсуждали этот вопрос, Ричард. Меня интересует только область непосредственного конфликта. К Земле внешние просто не сунутся, так что у нас остаются в качестве выбора только станции, висящие за Поясом Астероидов.
— «Феллоу»? — спросил Стайрон.
— Ой, нет, только не «Феллоу», — сморщился Артур. — Одного раза было вполне достаточно, больше нет никакого желания. А что вообще командование говорит по поводу моего назначения?
— Они не решали еще. Более того, тебе, кажется, хотели предоставить свободу выбора дальнейшего места несения службы.
— Ну вот и хорошо. Станции за Поясом Астероидов, как я и сказал. Кроме «Феллоу».
— Может быть, «Хабитейшн»?
— А что, хороший выбор. Она сейчас практически на пути от Юпитера к Марсу, так что там вполне возможны активные действия.
— Ты считаешь, что после неудачи с «Феллоу» внешние попробуют атаковать станцию «Хабитейшн»? — спросил Стайрон. — Или, может быть, ты просто это знаешь?
— Нет-нет. — Артур поднял раскрытые ладони в знаке отрицания. — У меня нет никаких точных или косвенных данных. Просто это вероятная цель.
— Ну, ты не один пришел к этому выводу. Поэтому там сейчас базируется эскадра, и если внешние пожалуют, там будет жарковато. Но не так безнадежно, как было на «Феллоу». А учитывая твои особые способности, я не склонен беспокоиться за тебя. Единственная угроза, которой нам следует опасаться, может исходить изнутри. Но это уже моя работа будет.
— Значит, мы договорились? — спросил Артур.
— Да, — подтвердил Стайрон, — мы договорились.
Никаких проблем с досрочным завершением отпуска у Артура не возникло, как и предсказывал Стайрон. Рапорт о переводе его на станцию «Хабитейшн» был подписан практически мгновенно, и теперь пилоту предстояло обживать еще один маленький кусочек света и тепла в пространстве за Поясом Астероидов. До станции их маленькая группа, состоявшая из самого Артура, Стайрона и Цеззи, добралась всего за неделю, благо курьерский корабль, который их вез, мог развивать скорость куда большую, чем обычный боевой корабль.
Когда Артур вышел из внешнего шлюза в приемный ангар, его встретил гром аплодисментов. Дезориентированный пилот несколько секунд озирался, сбитый с толку ярким светом, и овацией, а потом узнал встречающих. Те самые ребята, с кем вместе он ходил на вылеты во время обороны станции «Феллоу», встречали его. Все звено в полном составе и многие другие пилоты, которых он не знал. Артур быстро окинул взглядом помещение. Сейчас в небольшой отсек набилось не менее тридцати человек в светло-серых рабочих костюмах боевых пилотов и все они изо всех сил били в ладоши, приветствуя Артура.
— Хорошая встреча, — сказала Цеззи, выходя вслед за Артуром. Но тот уже не услышал ее реплики, потому что бросился к своим друзьям.
Все его пятеро ведомых горячо встретили своего бывшего лидера. Вырвался из дружеских объятий Артур только через пару минут, не меньше.