Человек закончил рисовать, отложил пергамент, сложил руки перед собой на столе и посмотрел на старика.
- Пришёл! - сказал он, как подвёл черту под чем-то законченным. Полю человек за столом вообще не воспринимал, как будто её и не было в зале. Потом человек повернулся и спрыгнул со стула, на котором сидел под стол и скрылся. Он вышел из-под стола и неожиданно оказался ростом Поле немногим выше колена. Он был совершенно нормального телосложения и пропорционально сложен, даже изящен, но просто маленький. И одет он был как-то странно, Поля видела такого человечка в иллюстрации, к одной из сказок в детстве. Он подошёл к Поле, остановился напротив неё и, не поднимая головы, смотрел на её туфли, колени, обошёл вокруг, все также разглядывая её ноги. Потом поднял руку и подёргал за край юбки, как будто собирался её стащить. И только после всех этих манипуляций он отошёл немного подальше и изучающе посмотрел снизу Поле в глаза. От его взгляда Поле на мгновение стало жутко, она прямо видела его взгляд перед собой и внутри себя, причём взгляд настолько не добрый, но и нельзя сказать, что злой, просто это был взгляд, от которого не скрыться, беспристрастно изучающий тебя изнутри.
- Настоящая, - констатировал человечек, - а звучит как?
Он подошёл к столу, вскарабкался на стул, потом на стол и пошёл по нему, что-то разыскивая, вытащил из-под наваленных грудой свитков деревянный молоточек, спрыгнул со стола и снова подошёл к Поле. Достал из внутреннего кармана своего камзола маленький золотой камертон, стукнул по нему молоточком, вытянувшись и став на носки, приложил к Полиной груди. Раздался негромкий звук камертона, который как эхо начал отражаться от стен создавая какофонию звуковых наслоений и объединившись вдруг вокруг них зазвучала партита до минор.
- Выбор, выбор..., - запел человечек, - ясно слышу выбор. Число 2, красный, ну что ж достойно..., даже багрянец..., - человечек пошёл к дверям, не переставая бубня себе под нос что-то о багрянце и туфлях. Он взял висящую лампу перед выходом, отодвинул засов и вышел из зала. Старик ни слова, не говоря и не обращая внимания на Полю вышел за ним. Поля растерянно стояла, не зная, что ей делать, а потом бросилась вдогонку. Человечек шёл первым, за ним рядом друг с другом старик и Поля. Подойдя к одной из стен, человечек зажёг лампу, одинокий луч начал шарить по стене и Поля увидела, что вся стена состоит из корешков книг, совершенно одинаковых и бесцветных. Видимо найдя, что искал, луч вытащил одну книгу из стены и исчез, книга упала к ногам человечка. Поля почувствовала толчок локтем в бок и шёпот в самое ухо: "Считай". Человечек поднял книгу и раскрыл её, она была чистой, но Поля отчётливо увидела, как первая страница начала сама собой заполняться записями, как будто кто-то невидимый писал в книге быстро и не разборчиво и сразу же над самой головой прозвучал очень низкий и тяжёлый звук колокола, потом второй, третий, четвёртый... с каждым новым ударом звук удалялся и становился все тише, двадцать пять считала Поля уже еле слышный звук, двадцать шесть, двадцать... книга захлопнулась.
"Твоя ли сущность как мотылёк над ручьём
В ясный день без движения воздуха передаст высокое слово
И только речь обретёшь как сразу проснётся ребёнок
Руки к тебе протянул и улыбнулся во сне
Мягкое касание пророка до бесчувственного тела надежды
Я ли не дал вам значение слова"
В пред выпускном классе Андрей уже точно для себя определил, что станет философом и будет поступать на философский. Это решение он принял, после весенней игры на стадионе за заводом. После игры ребята, как всегда побежали купаться, и вот один уже взрослый парень сказал, что он может прыгнуть одно сальто назад с железобетонки и прыгнул. Он не до конца выкрутил сальто и грохнулся вводу головой, видимо больно ударившись при этом, но с Андреем, видевшим этот прыжок, произошло что-то необъяснимое. Его поразил этот прыжок - безрассудный, отчаянный, при том, что видно было - парень совсем не умел прыгать сальто назад, однако прыгнул.
- Вить, знаешь, что я решил? - они с Витей шли вместе после уроков и Андрей был явно чем-то взволнован.
- Что? Ты последнее время какой-то странный, что случилось?
- Я решил стать философом..., ну не то чтобы стать, я неправильно говорю..., философом не становятся, я просто решил, что я научусь делать не одно сальто назад с железобетонки, а два - с ног в ноги. Обязательно до поступления. Если я сделаю, значит, я чего-то стою и могу быть философом..., вот так!
- Зачем тебе надо крутить обязательно два сальто? - Витя был явно озадачен.
- Это очень, понимаешь, очень важно, я говорю это только тебе. Прыгнуть одно сальто с такой высоты назад это очень сложно. Я боюсь высоты, боли, холода..., понимаешь, не то что я трус, а на подсознании, опасаюсь удариться, как все..., боюсь, рационально, по глупости повредить что-нибудь. Более того, я научусь сам, понимаешь, сам, без подсказок и помощи, опираясь только на свой полученный опыт и здравый смысл. Я считаю, что Философом может быть только тот, кто способен мыслить самостоятельно, вот о чем я говорю. Самостоятельно! А я не умею, пока..., все что я знаю, мне дали, не сам доказал, понял и принял решение, а дали в готовом виде..., а я просто взял, без труда. Понимаешь, как это важно? Если я сумею сделать два назад, то я готов, я могу ставить перед собой цели, самостоятельно принимать решения и сам тогда отвечать за них. Только тогда я вправе сказать, что я ответственен за то, что делаю. Я хочу добиться от себя, чтобы чисто психологически для меня не стало преградой даже понятие опасности, не безрассудства, а именно опасности, с точки зрения непреодолимой преграды. Страх, боль и прочие подобные вещи не должны стать главными препятствиями для меня, не перебороть их я хочу, а, чтобы они заняли своё достойное место, как союзники, мои помощники на всю жизнь. Встреча с ними говорит о готовности или не готовности человека к изменениям. У меня есть идеи, а готов ли я доказать их, могу ли я сказать, что это открытие я доказал, прежде всего, себе, не ради похвалы или удовлетворения, а..., ради, как там, помнишь - момента истины, вот так и не меньше. Именно так, а по-другому нельзя. Потому я прошу тебя... в начале, просто побыть рядом, когда я прыгну в первый раз..., мало ли что произойдёт.
Андрей не с первого раза прыгнул, он несколько раз подходил к краю, становился спиной и не решался. Прыгал несколько раз сальто вперёд, все получалось, а вот прыгнуть назад с такой высоты, было трудно. Витя сидел на глиняной насыпи на берегу и молчал, просто ждал, ничего не советуя и не предлагая. Андрей подошёл и встал спиной, вдруг резко просто бросился назад, но видимо сразу потерял ориентацию, ноги зависли, и он со всей высоты плашмя грохнулся о воду животом. Витька бросился за Андреем, но тот сам выплыл. Живот, ноги были красными от удара, он с трудом дышал.
- Ну, вот, начало положено, теперь можно двигаться вперёд, - с трудом сказал Андрей, стоя согнувшись пополам и морщась, ему было явно очень больно.
"Никто того что я хотел бы знать не даст себя понять
Не тратя слов придёт ко мне прозрение того что я смогу лишь миру дать