— А каков вообще возможный уровень противодействия в самой Болгарии со стороны внешних игроков? — поинтересовался прочими деталями князь.
— Пока не особо существенный. Поддерживать Фердинанда напрямую в данный момент не готов никто. Так как? Берешься?
Агренев кивнул и улыбнулся:
— Берусь! Задачка мне нравится, как и сама идея. Но вот гарантировать успех я не смогу. Все-таки первый раз мои газетчики и политологи будут так работать так серьезно на иностранном уровне.
— Ну, ты не в одиночку там будешь работать. Мы со своей стороны тоже всемерно поможем, — отозвался Император, — Хотя в Болгарии в деле «отрезвления» народа я все-таки больше на тебя рассчитываю.
«Ну, да. В итоге в стране найдутся силы, которые захотят сэкономить на компенсациях османам за счет отречения Фердинанда. И, возможно, даже скорее всего, кто-то захочет решить вопрос с царем кардинально. Тем более, что политические убийства в Болгарии не такая уж редкость. И на болгарский престол останется единственный претендент — несовершеннолетний Борис, которого потом нужно будет перетянуть на нашу сторону и дать соответствующее воспитание. Дай Бог, чтобы у нас на все это хватило сил».
Александр в задумчивости потер бритый подбородок.
— Михаил, а ты не боишься, что мы переиграем сами себя? Вот почует Фердинанд опасность и сам спровоцирует турок на войну? У него же амбиции. Ему ведь так хотелось сесть на собственный трон, что… Ну ты понимаешь. А тут его никто не признает. Зато в случае войны русские за Болгарию заступятся. А там, глядишь, и пройдет его афера.
Михаил покачал головой, соглашаясь словам князя и подтверждая существующую опасность.
— Вообще говоря, такая ситуация в принципе возможна. Но в этом случае он точно подпишет себе смертный приговор. А кто его исполнит, это уже не суть важно.
— Но платить Болгарии все равно ведь придется, — заметил Агренев, намекая на то, за чей счет будет банкет.
— Это, да, но пока об этом говорить рано. Посмотрим, что из всего этого вообще выйдет. Переговоры в Стамбуле только начались. Да и мы никуда не торопимся. — Михаил заложил ногу на ногу и сделал очередной глоток вина.
Агренев посидел молча, прикидывая в уме возможные расклады, а потом спросил:
— А что слышно в Афинах насчет заявления Крита о союзе с Грецией?
— Ничего, — усмехнулся Михаил. — И ничего не будет слышно. Фактически Крит уже греческий. Но заявлять о союзе или вхождении Крита в Грецию греческий престол не намерен, ибо король Георг I умнее Фердинанда Кобургского. К тому же он и так король. Да и била его уже жизнь не раз. Он прекрасно понимает, что Греции в будущем еще придется воевать с османами за освобождение от осман европейских территорий, населенных греками. Ему намного выгоднее потратить деньги на собственную экономику и на покупку оружия, чем заплатить их османам за формальное присоединение Крита. Поэтому критские патриоты, вдохновленные бардаком в Стамбуле и присутствием в Ханье нашей эскадры, никакого официального ответа из Афин не дождутся. А неофициально им посоветуют в дальнейшем воздержаться от громких заявлений и скоропалительных шагов…
«Действительно. Зачем что-то объявлять своим то, что и так уже твое? Тем более, что за это еще придется заплатить. Международные миротворцы уже почти все покинули Крит. А на острове поддерживают порядок греческие жандармы и местные власти…» — подумалось князю.
А Император продолжал свою мысль:
— … Причем посоветуют со всех сторон. С греческой, с русской… Тем более денег у Афин все равно нет. Греция и так в долгах как в шелках. К тому же в Греции традиционно сильны английские позиции. А Англии сейчас совсем нежелательно ссориться со своими сторонниками в рядах младотурок. А вот у нас есть некоторый шанс на этом сыграть. Не в Греции, а на самом Крите, население и власти которого будут недовольны молчанием Афин. В конце концов порт Ханья — неплохое место для русской военно-морской базы в Средиземном море. А то Средиземноморская эскадра у нас есть, а вот собственной базы для нее до сих пор нет. Но это пока вилами на воде писано. Хотя вполне возможно, что и для греков это будет неплохим решением. Они как бы не причем, свою территорию под базу не предоставляют, а потому перед англичанами чисты, но при этом база все равно будет находиться одновременно на их территории, хотя и формально это турецкий остров под международным протекторатом. А потому и греки и жители Крита вполне могут рассчитывать на нашу защиту, благосклонность и поддержку в определенных вопросах. При этом остров у Греции уже никто не отберет, как те же англичане отобрали у осман Кипр с преобладающим греческим населением. Правда, с греками никогда нельзя быть ни в чем уверенным до конца. Такой уж они народ, что без больших интриг никак не обходится.