Из частных новостей пришло сообщение, что Григорий Долгин с супругой и сопровождающими лицами на паровой шхуне «Вуокса» наконец прибыл на отдых на новообретенный русский остров Святого Фомы в Карибском море. Вообще Гриша поехал туда не просто отдохнуть, но и осмотреться на месте. Во-первых, на одном из островов Концерн собирался в дальнейшем построить НПЗ для переработки венесуэльской нефти. Во-вторых, следовало подобрать место для транзитных складов Концерна. Все же проще торговать, имея товарные склады поблизости от стран-клиентов. Но главным там была сама шхуна и ее экипаж. Инженерам Концерна наконец удалось создать достаточно чуткий буксируемый металлоискатель, чтобы можно было замахнуться на поиск сокровищ затонувших испанских галеонов. А поскольку Империя на Карибах заполучила некоторые территории, то их следовало использовать как базу. Искать морские клады можно десятилетиями, и базировать экспедиционные судно все-таки лучше на своей территории, а не в чужих портах. Потенциально интересной будет реакция Испании, если и когда экспедиция что-то найдет и поднимет. Формально по морским законам кто что-то покинутое в море нашел, тот и становится новым хозяином. Но суммы найденного могут быть очень не маленькие, а это уже политика. Впрочем, пока это был чисто риторический вопрос. Сначала нужно было это что-то найти.
В середине мая Имперская канцелярия известила новостные издания России о предстоящем визите Английского короля Георга VII. Теперь по мнению Александра становилась понятна активизация англичан против России. Вообще-то в Британии в этом году сменился Премьер-министр, но политика империи, над которой ее заходит Солнце, от этого ничуть не поменялась. Видимо, британцы набирали очки перед встречей двух монархов. Даже для всесильной Британии в принципе это выглядело зраво. И теперь России перед визитом английского короля тоже нужно обязательно сделать сильный ход. Ну или во время визита.
Глава 19
В конце мая в Адмиралтействе в Высочайшем присутствии состоялось четырехдневное совещание по вопросам военно-морского флота. Если говорить кратко, то в строительстве флота произошла революция, а решения заключались в том, что турбинным кораблям в РИФ быть. Сия революция свершилась несмотря на то, что единственные русские турбинные корабли — эсминцы еще даже не были спущены на воду. Агреневу, как владельцу Ковровского турбинного завода, правда, пришлось поручиться честью и немалыми деньгами, что за паровыми турбинами будущее любого военного флота. Но по сути выхода у РИФ не было. Разве что вариант подстраховки требовалось разработать. Просто нужно было либо идти к Германии или Англии на поклон за более мощными паровыми машинами, либо использовать собственные наработки по паровым турбинам. Не для всех выбор был очевиден, поскольку преклонение русских чиновников по части технических новинок перед Европой никто не отменял. Порой казалось, что некоторыми немалыми чинами это впиталось чуть ли не с молоком матери, но слава Богу вопрос наконец был разрешен. К этому времени русская разведка смогла добыть в САСШ много материалов по строящимся линкорам типа «Северная Каролина». Хранить секреты там как и в России еще пока не слишком умели. Кроме того не возникало больше вопросов по осуществимости схемы расположения артиллерии главного калибра типа «башня над башней» в диаметральной плоскости. Американцы провели соответствующие испытания и, получалось, что главный калибр верхней башни не глушил выстрелом канониров из нижней башни даже в том случае, если стрельба верхних орудий осуществлялась непосредственно над нижней. Сам Агренев это прекрасно знал из иной истории, но не мог каким-либо разумным способом подтвердить правильность этой идеи.
Нужно сказать, что русские кораблестроители и проектировщики последние годы без дела не сидели. А потому эскизные проекты линкора у них имелись. В отличии от американских коллег их фантазия относительно линкора не была ограничена пределами водоизмещения в 16 тысяч длинных тонн, а потому проект русского линкора был 158 м. длины с водоизмещением 19 тысяч тонн. Будущий линкор имел 3 турбины с тремя валами, и был четырехбашенным с 8 орудиями 12″ главного калибра и с бортовой броней в 11 дюймов. По результатам совещания его взяли за основу и поручили Балтийскому заводу осуществить детальную проработку. Международная обстановка настоятельно требовала от России возобновления постройки капитальных кораблей. Все-таки одними подлодками, миноносцами и защищенными (Прим.: бронепалубными) крейсерами свои берега защитить сложно, а построенные ранее броненосцы быстро устаревали. Министру финансов было поручено изыскать средства на постройку трех линкоров: двух на Балтике и одного в Черном море.