— Уходи.
— О, конечно, уйду. Но сдается мне, тебе тоже лучше не мешкать, любовь моя. Они разорвут тебя на мелкие кусочки. Если поймают.
Дош приподнял голову. Он услышал вдалеке странный низкий рев. Похоже на водопад. Он не знал, что это такое. Если подумать, он вообще не знал, что он здесь делает, как сюда попал и вообще где он.
Стараясь не смотреть на чародея, он встал. В небе снова сиял зеленый диск Трумба, затмив собой звезды и отражаясь зловещим светом от вершин… э… Таргволла. Да, это Таргвейл. Он — на лугу, чуть ниже рощи, в которой стояли лагерем Свободные. Он оглянулся и увидел совсем рядом два росших отдельно колючих орешника. То самое место, на котором он условился встретиться с…
Он резко обернулся.
— Д'вард? Где Д'вард?
Тион тоже встал. Он был все в том же обличье — темноволосый подросток неземной красоты. Он пожал плечами.
— Я думаю, он где-то у реки. Но мне кажется, любимый, тебе стоит больше беспокоиться об этих неотесанных крестьянах.
Неохотно, остерегаясь подвоха, Дош снова посмотрел в сторону рощи. Она напомнила ему звездное небо, только движущееся. Темный поток, полный мерцающих огней, ползущий вниз по склону холма. Рев становился громче. Эта темная масса… люди с факелами.
— Таргианцы! Они забрали Д'варда?
— Конечно. Они стукнули тебя по голове. Ты не представлял для них никакого интереса. Ты для меня, любимый, не для них. Они проломили тебе череп эфесом меча. Не хотели марать клинка.
— Но это же были переговоры! — Он доставил послание Освободителя по назначению. Он передал, что Освободитель сам придет подтвердить свое согласие, — все, как велел ему Д'вард. Они договорились встретиться у этих двух деревьев…
— Дош, Дош! Ты что, таргианцев не знаешь?
— Они схватили его! Они что, хотят отвезти его в Тарг?
Тион закатил глаза.
— Глупость я лечить не умею, милый.
— Но они не могут похитить Освободителя! Он сотворит чудо. Он убежит!
— Нет, не убежит. Он обещал.
— Кому обещал?
— Мне и моим приятелям.
Грязная ложь! Кто и когда верил Тиону?
— По реке? — Дош посмотрел на Местуотер, сверкающую серебряную дорогу, разрезавшую долину пополам. Было половодье, самое опасное время для плавания, но все же река вела к Таргуотеру, а потом к столице. — У них лодки?
— Дош, милый, даже эфоры не умеют ходить по воде аки посуху.
Предательство! Если у таргианцев были наготове лодки, значит, все спланировано заранее. Эти свиньи врали с самого начала. Спасать? Спасать! Может, Свободные еще успеют перехватить их, пока они не добрались до воды и не удрали с Д'вардом.
Он успел сделать два шага, прежде чем рука Тиона сомкнулась у него на плече, без малейшего усилия остановив его.
— Думай, Дош, думай! Кто-то тебя наверняка видел. Они уже приближаются. Но боюсь, мой дорогой, они вряд ли захотят теперь твоей помощи.
— Но…
— Думай! Ты ведь не забыл стих двести двадцатый, правда? «На Носокслоупе придут они к Д'варду сотнями, даже Предатель». Где ты завербовался к ним, Дош?
— Я делал только то, — взвизгнул Дош, — что говорил мне Д'вард!
— Но они-то этого не знают, верно, любимый мой? — Тион хихикнул. — Тебя видели, когда ты вел Д'варда из лагеря. Теперь он в руках таргианцев. Что ты на это скажешь? Если ты хочешь мучительной смерти, можешь просто постоять на этом месте немного, и твое желание очень скоро исполнится. Если же ты хочешь жить, умнее всего с твоей стороны будет спуститься к реке прежде, чем последнюю лодку спустят на воду, и прежде, чем дружки Д'варда успеют схватить тебя.
Огни заметно приблизились. Рев сделался еще громче и теперь уже безошибочно принадлежал разъяренной толпе. Одиночка, Дош всегда терпеть не мог толпы. Его охватила паника. Он повернулся и бросился вниз по склону так быстро, как только мог, спотыкаясь и оскальзываясь на кочках. Добежав до каменной стены, он без остановки перемахнул через нее и продолжал бежать. До ненавистной реки еще было ох как далеко.
Тион без усилия несся рядом с ним.
— Разве не предупреждал я тебя, что не стоит передавать это послание, а, милый? Разве не говорил я, что это не доведет тебя до добра?
Дош поскользнулся, с трудом удержался на ногах и побежал дальше. В боку начинало колоть. У него не хватало дыхания спорить с этим грешником.
— Разве не говорил я тебе, что Д'вард обходился с тобой жестоко, нет?
Д'вард тоже говорил. Д'вард предупреждал Доша, что это поручение может стоить ему жизни. Он все знал.
Дош бежал. Он всегда ненавидел толпы. Они не дадут сказать ни слова! Он вспомнил Тьелана, Доггана, Рваную Губу… Они не будут слушать ни логики, ни объяснений. Это несправедливо. Но он всегда оказывался прав, когда исходил из худшего. Д'вард знает правду. Если он догонит Д'варда, все будет хорошо.
Виноват во всем не Д'вард, а Тион. Если бы Тион оставил его лежать без сознания в поле. Свободные нашли бы его полумертвого и поняли бы, что он не помогал таргианцам. Он был бы тогда жертвой предательства, а не Предателем. Он бежал. Д'вард знал о грозившей ему опасности. Он предвидел возможность насилия со стороны таргианцев. Он не мог ожидать только того, что во все вмешается еще и Тион.
Река была уже близко. Дош оглянулся — погоня тоже оказалась близка. Их были тысячи, они растянулись по полю. Многие из них были моложе его и бежали быстрее. У тех, кто бежал впереди, факелов не было, и они быстро нагоняли его. Достаточно одному корню попасться под ноги — и они его нагонят.
— Чуть левее, — тихо посоветовал Тион, — мимо тех навесов.
Это было последнее, что Дош услышал от него. Секундой спустя чародей исчез. Впрочем, почти сразу же Дош увидел и таргианцев, человек сорок или шестьдесят, волочивших лодки по траве вниз, к воде. Кто-то еще осенью вытащил эти лодки наверх, подальше от воды, на случай паводков. Пока он бежал, лодки одну за другой спускали на воду, и ревущий поток сразу же уносил их прочь. Он не видел Д'варда, но его могли посадить в первую лодку. Древесные стволы, льдины, ледяная вода — без лодки река была верной смертью.