Жизненно важно найти всестороннее решение, которое позволило бы защитить права личности и благосостояние человека и в то же время гарантировать достаточный уровень безопасности. Как мы еще увидим, угроза от отдельных лиц и небольших групп, готовых причинить огромный вред, стала неотъемлемой частью всеобщей тенденции усиления роли личности. При помощи новых технологий, таких как биологические и информационные, у каждого человека появилась возможность причинить вред такого масштаба, какой ранее был доступен только государствам. А найти и вычислить таких людей – невыполнимая задача, если не располагать подборками «больших данных». Какое-то время представители правительства только говорили о том, как они намерены действовать, утверждая, что потребуется время, прежде чем они смогут бросить вызов этой угрозе. «Большие данные» дают властям возможность обнаруживать и упреждать самые опасные случаи противозаконной деятельности, а также выслеживать организации, которые их поддерживают. И все же необходимо выработать у людей уверенность в том, что такое использование данных приносит всем благо, информация не становится орудием для уничтожения прав человека.
Всемирный экономический форум и другие организации задумались о механизме защиты личных и корпоративных данных в коммерческой сфере, а также о том, чтобы найти работающие решения для развития сетей доверия. Сети доверия отслеживают допуск пользователей к каждой единице личной информации, определяют, что с этой информацией можно делать, а что нельзя. Многие опасаются, что подобные сети могут стать слишком дорогостоящими и трудоемкими в обслуживании как для компаний, заинтересованных в использовании личных данных, так и для частных лиц, которым приходится решать, какой информацией делиться и с кем. Одной из рекомендаций Всемирного экономического форума стало создание «живых лабораторий», где может проводиться тестирование новых правил, прав и обязанностей частных лиц. Будет очень непросто разработать новые модели управления, у которых нет перекоса в ту или иную сторону: либо защиты, либо разглашения данных. Но где бы ни проводилась граница, защита информации будет оставаться серьезной проблемой для частных лиц, по мере того как она будет носить все более конфиденциальный характер, как, скажем, медицинская, которая в цифровом формате подвергается еще большему риску разглашения.
К беспокойству по поводу сбора и конфиденциальности информации начинают добавляться опасения экономических последствий интернет-революции, особенно тех, что ожидают нас в будущем. McKinsey провела несколько лет назад исследование, которое показало, что интернет становится все более важной частью экономики как для развитых,так и для развивающихся стран. Их модели продемонстрировали, что можно достичь роста реального ВВП в среднем на 500 долларов на душу населения за 15 лет. Промышленной революции XIX в. потребовалось 50 лет, чтобы достичь того же результата{61}.Часто, как показало исследование, количество созданных рабочих мест существенно превышало число уничтоженных. Но в будущем, судя по всему, экономические преимущества интернет-технологий, таких как робототехника и искусственный интеллект, распределятся менее равномерно. Работодатели будут отдавать предпочтение определенным профессиональным навыкам, а многие другие специалисты лишатся работы. Недавнее исследование показало, что «цифровизация» – массовый переход потребителей, компаний и правительств на сетевые сервисы – увеличила производительность мировой экономики на 193 млн долларов и создала в 2011 г. 6 млн рабочих мест, однако ростзанятости в меньшей степени пришелся на развитые страны, чем на развивающиеся: «Восточная Азия, Южная Азия и Латинская Америка из всех регионов получили наибольший рост занятости, здесь в результате цифровых нововведений было создано более 4 млн рабочих мест. Однако введение цифровых технологий мало изменило ситуацию на рынке труда в Северной Америке и Западной Европе». Причина отсутствия существенных положительных изменений в сфере занятости в развитых странах в том, что при росте использования цифровых технологий увеличивается производительность и технологии заменяют квалифицированную рабочую силу, а места для менее квалифицированной перемещаются за границу, где рабочая сила дешевле{62}.
Непосредственное отношение к описанной ситуации имеет и растущая обеспокоенность неравенством, свойственным технологической революции. На протяжении нескольких десятилетий в США наблюдалось снижение неравенства уровня доходов, но в 60-е появилась обратная тенденция, и сегодняшняя ситуация сопоставима с картиной столетней давности времен так называемого Позолоченного века[4].Неравенство обычно растет, когда страны быстро развиваются, но новые технологии, такие как интернет и робототехника, могут тоже способствовать тому, чтобы работающие люди получали меньшую долю от растущего национального дохода. Победителями оказываются те немногие, кому их навыки позволяют выделиться за счет новых технологий, а также корпоративный менеджмент и владельцы компаний. Со временем это может стать источником все большего недовольства, если образование и профессиональное обучение, необходимые для успеха, не будут доступны.
Рост значимости отдельной личности – одна из составляющих более масштабной тенденции рассеивания власти. Это одновременно и причина, и следствие. Например, появление интернет-технологий пошло в целом на пользу отдельной личности. У людей появились возможности, которых пару десятилетий назад не имели даже правительства. С другой стороны, мы получили большую нестабильность, потому что турбулентность носит затяжной характер. Никто не чувствует себя в безопасности – от рядового работника, который может лишиться места из-за возникшей благодаря интернету автоматизации, до генеральных директоров или политиков, чьи карьеры сегодня стали куда короче, чем у их предшественников. В следующей главе я покажу, как сбои на уровне личности, получившей большие возможности, оказывают разрушительное воздействие на международную систему государств, часть которых считали, что уже стали свидетелями конца истории с развалом СССР.
Глава 2
Раздробленный мир
Идея БРИК появилась в 2003 г., когда банк Goldman Sachs отметил рост Бразилии, России, Индии и Китая (БРИК) как зарождающихся экономических сил. Спустя 10 лет «Большая двадцатка» лучше всего воплощает вызов, который был брошен западному доминированию, и показывает количество развивающихся стран. В их число все еще входят такие гиганты, как Китай и Индия, и они вместе влияют на политический и экономический ландшафт. Я вижу в этом часть всеобщей тенденции рассеивания власти (см.главу 1).Большинство работ, посвященных общемировым тенденциям, начинаются с обсуждения государства. И тут возникает эффект тотализатора (какие государства пойдут вверх, а какие вниз), что привлекает большое внимание СМИ.
В основе возвышения новых государств, судя по всему, лежит еще более крупное структурное изменение, а именно изменение природы власти: рассеивание. И главным действующим лицом изменений становится не государство, а человек, личность, получившая большие возможности. Государства ощущают на себе последствия перемен, но дело не только в изменениях. Причина – вертикальная динамика миллионов людей, присоединяющихся к средним классам и обретающих большую значимость и новые возможности благодаря новым технологиям. Все правительства – даже те, что переживают подъем, – постоянно находятся в осадном положении. И эта тенденция усиливается: народы требуют все большего количества и лучшего качества услуг, все большей экономической, экологической и физической безопасности. А правительствам вряд ли под силу выполнить эти требования. Рассмотрим, что же происходит с государствами в свете общей тенденции «рассеивания власти».