Она медленно покачала головой из стороны в сторону – так она поступала частенько.
– Всемирного парламента нет.
– Почему?! – искренне удивился Питер.
– Всемирный парламент не нужен. Благодаря новым технологиям парламент – все население Земного шара. Это уже не представительная, а прямая демократия. В любой момент, если есть необходимость, граждане планеты высказываются в пользу того или иного решения. Причем, всё в высшей степени демократично. Перед голосованием выступают защитники позиций: «за» и «против». Эту роль выполняют эксперты, прежде всего, ученые, специалисты. Потом голосование определяет волю большинства. Так что парламент не нужен. Всемирное правительство призвано осуществлять волю населения. Кроме того, есть референдумы по вопросам, решаемым в рамках самоуправляемых территорий, и референдумы на уровне округов, то есть counties[1]. Соответственно, есть правительства самоуправляемых территорий и округов… – Она с некоторым оживлением глянула на Питера. – Между прочим, в любой момент и вы можете стать защитником позиции «за». Вам следует быть готовым сказать что-либо существенное в пользу того или иного предложения. Либо отстаивать позицию «против».
Подобная перспектива его не пугала.
– Выступлю. Но прежде мне следует адаптироваться к новой жизни. Иначе я рискую наговорить глупостей. Так что продолжу мучить вас вопросами.
– Я к этому готова.
Питер выдержал некоторую паузу. Это же надо! Прямая демократия в масштабах земного шара. С этим следовало разобраться, но прежде всего – выяснить судьбу России.
– Меня очень волнуют самоуправляемые территории. В первую очередь те, которые возникли на территории России.
– Попробую решить эту проблему. – Она перевела взгляд на робота. – Включи нам экран: Интернет, карта Восточной Европы.
В тот же миг большая часть стены перед Питером засветилась, возникла красочная карта. Он увидел знакомые очертания границ. Центральная часть России сохранила северные и западные границы. На северо-западе она граничила с единой территорией, называемой Скандинавия, вобравшей в себя Финляндию, Швецию и Норвегию. Там, где прежде располагались Эстония, Латвия, Литва и Калининградская область, лежала теперь территория Балтия. Дальше располагалась Польша. Белоруссия входила теперь в состав России, граница которой на юге соприкасалась не только с Украиной, но и с Северным Кавказом, вобравшим в себя Краснодарский край, Ставрополье и все национальные республики, входившие прежде в Россию. А вот на востоке граница нынешней России определялась некоторым образованием, названным Урал, и лишь за Уралом начиналась Сибирь.
«Собственно Россия, – размышлял Питер, – Северный Кавказ, Урал, Сибирь и Дальний Восток. Прежняя страна распалась на пять частей. При этом Дальний Восток теперь под китайцами. Такая вот картина».
– Вчера вы мне ничего не сказали про самоуправляемые территории Северный Кавказ и Урал. Надеюсь, там по-прежнему основной язык – русский?
– Да. Местный язык там – русский. – Смущение проявилось на ее лице. – Я говорила вчера в общих чертах. Простите, я не знала, что подобные детали имеют для вас такое значение.
«Ничего себе, детали…» – подумал Питер, но вслух ничего не сказал. Он вновь смотрел на карту. Столица нынешней России – Москва. Столица Урала – Екатеринбург, Сибири – Красноярск, Северного Кавказа – Краснодар, Балтии – Рига.
– Надеюсь, на Северном Кавказе война закончилась? – мрачно осведомился он.
– Да. После того, как туда были введены международные силы.
– К этому все шло… А какой местный язык в Балтии?
– Русский.
– Надо же. Кто бы мог подумать… – Питер глянул на доктора Андерсон с одобрением. – Вчера вы поскромничали, сказав, что немного знаете русский. Вы хорошо говорите на этом языке.
– Спасибо.
– Откуда вы знаете русский?
Она помолчала, опустив глаза, опять глянула на Питера.
– Мой муж был русский.
– Вы разошлись?
– Нет. Он погиб, – сухо выговорила она. – Шесть лет назад. Он тоже работал во Всемирном бюро расследований. Его звали Игорь.
Питер ощутил неловкость.
– Простите мне мое любопытство.
– Ничего…
Он сосредоточенно глядел на карту Чересчур много информации свалилось на него. Как все это воспринять?.. Надо было осмыслить услышанное. Переварить. Разложить по полочкам.
– Линда, я могу побыть один? – сдержанно спросил он.
– Да, конечно.
– Вы можете вернуться к вашим делам на час или даже два.
Она помолчала в своей размеренной манере, потом проговорила:
– Хорошо. Я буду здесь через два часа. Если я вам понадоблюсь раньше, скажите роботу, он свяжется со мной.