— Аленушка…
Оно именно таким и было у вспомнившей суженого девушки:
— Сержик…
На следующий день, когда Александров на самоподготовке старательно штудировал учебный материал, собираясь через час отправиться на тренировку к Николаю Ивановичу, открылась дверь аудитории, и помощник дежурного по учебному корпусу объявил:
— Курсант Александров. В политотдел, срочно.
На всякий случай Сергей уточнил:
— К замполиту факультета?
— Нет. Начпо вызывает.
Это серьезно. Не иначе, начальник политотдела тоже ознакомился со статьей. Наверное, хвалить будет.
Оставив вещи Валерке, сдав по пути секретный чемодан, курсант поспешил по вызову.
Что его сразу насторожило в знакомом крыле здания — выражение лиц политотдельцев. Не прозвучала похвала, не было одобрительных улыбок. Непонятно.
Начальник политотдела восседал за своим столом и с непроницаемым лицом разглядывал доложившего о прибытии курсанта.
Странная ассоциация мелькнула в голове Сергея: «А как переживет крах Советского Союза данный товарищ полковник? И что он сделал… сделает, чтобы этого не произошло?»
— Александров, почему вы не согласовываете свои статьи с офицерами политотдела?
— Я согласовываю, товарищ полковник.
— Разве? А вот эту?!
О, фотографии Николая Ивановича.
— И эту. Я приходил, докладывал о планах, даже зачитывал черновики.
— Вы обязаны были предоставить для правки тот материал, который отправили в газету!
Ничего себе заявка! Полковник, кстати, очень раздражен. На что? И вообще, его какое собачье дело?
— Простите, товарищ полковник, но подобные требования я слышу впервые. Их нет в моих обязанностях. Более того, Генеральный Секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев сказал, что молодежь…
Хлопнув ладонью по столу, начпо взъярился:
— Вы мне здесь дурака не разыгрывайте! Еще Ленина процитируйте.
— Слушаюсь. Том седьмой, страница…
— Александров! На гауптвахту захотел?!
Это уже бешенство какое-то. Что же случилось?
— За что, товарищ полковник? Я хотел бы узнать, в чем моя вина?
— Вы считаете, что вас не за что наказывать?
Понятно, что докопаться и до столба можно. Но пролетов за собой Сергей точно не помнил. Известных начальству, разумеется. И еще его до предела возмутил тон полковника, как и что-то связанное с подобными офицерами, пришедшее впечатлением из будущего.
Твердо упершись взглядом в глаза начальника, Александров ответил:
— Никак нет. У меня нет дисциплинарных проступков, я учусь на «хорошо» и «отлично», активно участвую в общественной жизни курса, являюсь корреспондентом военной окружной газеты.
Решив, что кашу маслом не испортить, добавил:
— Публиковался и в журнале «Советский воин».
Похоже, эффект оказался обратный.
— Я знаю, что у вас карточка учета взысканий чистая, товарищ курсант. Но это очень легко можно исправить!
— За что, товарищ полковник? Согласно положений Дисциплинарного Устава я имею право знать, за что на меня налагается взыскание. Если оно будет касаться моей работы в «Красном бойце», то я обсужу правильность своих поступков с редакционным коллективом газеты.
Задохнувшись, начпо чуть не прожег курсанта возмущенным взглядом. Но почему-то сдержался, просидел минуту в молчании, что-то обдумывая.
— Александров, вижу, что вы не до конца понимаете особенности корреспондентской работы в нашем училище. Я вам не приказываю, но настоятельно советую следующие публикации приносить офицерам политотдела в готовом виде и согласовывать каждое слово. Вам понятно, товарищ курсант?
— Так точно. Прибывать в политотдел с готовыми текстами и согласовывать каждое слово.
Снова вернув на лицо маску невозмутимости, полковник распорядился:
— Идите, и хорошо обдумайте наш разговор.
— Есть!
Бросив ладонь к шапке, курсант четко развернулся и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
Спрашивается: с чего начпо вожжа под хвост попала?
Ответ дал Николай Иванович, предварительно выглянув за дверь зала рукопашного боя и проверив отсутствие чужих ушей:
— Весь сыр-бор, Сергей, вот из-за этих слов.
Он отчеркнул ногтем: «…в своей комнате общежития рассказал о…»
— Не понимаешь? Мне, как участнику боевых действий в республике Афганистан, положены льготы на получение квартиры.
Курсант все так же непонимающе смотрел. Тренер продолжил:
— Распределением очереди как раз и занимается начпо. А у него свой взгляд на то, кто достоин получения отдельного жилья, и в какой последовательности. Твоя статья попала на стол начальника училища, и генерал увидел, что в подчиненной ему воинской части грубо нарушаются соответствующие приказы министра обороны. Если кто-то из политотдела округа внимательно прочитает твою статью, то сюда приедут проверяющие, и кому-то очень не поздоровится. Генерал вызвал начпо, вставил ему дрозда и назначил крайним. Тот, соответственно, отловил виновника неприятностей. Ты же на разносе поставил начпо перед фактом, что, в случае оказания на тебя давления, обратишься прямо в газету. Для политработника это смертельно. Считай, пригрозил его же оружием, только в разы мощнее.