Ужас! Ужас!! Ужас!!! Когда ты падаешь во сне, ты ощущаешь дикий страх, но это... В реальности только ужас, помноженный на сотню, может быть адекватным описанием состояния души и тела!
Окна, мраморные плиты отделки, карнизы - все это пролетало мимо Аласа (а скорее наоборот) со скоростью молнии. И пусть прошло не более секунды, но перед глазами Кенокета уже пронеслась вся его недолгая, и пока бессмысленная жизнь.
Стараясь совладать с агрессивно накрывающим безумием, Кенокет почти поздно осознал, что в припадке страха дико кричит не своим голосом, а руки, скрюченные в агонии, безуспешно шарят вокруг в поисках опоры.
Неизвестно что послужило тому причиной: адреналиновый выброс, страх, или окончания действия стазисной энергии, но тело Изгоя, пусть и с некоторыми судорогами, дрожью и ограниченностью, вновь стало подчиняться хозяину.
Усилием воли перестав вопить, Алас успокоил вращение тела, сориентировав его параллельно приближающейся поверхности. Однако вид несущейся навстречу земли, чуть было снова не поверг его в безумие!
Еще десять секунд и все будет кончено! Все станет бессмысленно!!! И поступление в академию!!! И будущие надежды!!! Все пойдет прахом!!! И главное - заговор!!! Томпс и Медди задумали переворот!!! Сомнений быть не может!!! И Кенокет, как истинный Риллаканец и патриот, просто съедал себя изнутри, осознавая, что уже не сможет никому рассказать о готовящемся "деле", не сможет помешать этому!!!!
Нет! Еще не все кончено. Нужно что-то предпринять!!!! Необходимо выжить!!! Но что можно сделать, когда уже все решено? Когда падение уже происходит и единственное окончание сценария - смертельная встреча с землей? КАК БЫТЬ?!!! КАК БЫТЬ!!!? КАК БЫТЬ!?!
Вдруг в мозгу всплыло воспоминание, подсказанное желающим жить подсознанием: недавний зачет, гравитация, падение, вырванный кусок антиграва, кристалл...
Надежда, безумная надежда сверкнула в мозгу алой звездой.
Стараясь не потерять ориентацию в пространстве, Изгой судорожно хлопнул ладонью по нагрудному карману. Есть! Трофей от недавнего зачета был на месте, Томпс и Медди не нашли его, или, что более вероятно, не заинтересовались ненужной, сломанной запчастью. Но Аласу, этот кусок металла и проводов был просто необходим!!!! Жизненно необходим!
Вспотевшей ладонью, захлебываясь от резкого ветра и назойливого песка, Изгой извлек драгоценную игрушку на свет.
Кристалл тускло, но все еще светил. В его недрах пульсировала белая жилка огня. Ее свет завораживал... точнее - завораживал бы, если бы наблюдатель в это время не несся навстречу к своей неминуемой гибели!!!
Кенокет сильно ударил прибор кулаком, потряс его, даже попытался надломить - безрезультатно! Если устройство еще и могло работать, то сейчас оно было немо к физическим просьбам Аласа.
На мгновение замерев, Изгой с ужасом понял - уже ничего не изменить...
Буквально взорвавшись от досады, страха перед смертью и обидой на судьбу, Кенокет с размаху швырнул ненавистный антиграв вниз!
Ощетинившаяся проводками коробка, достигла пластобетонного покрытия лишь на секунду раньше Аласа. Вшик, дзинь... остатки корпуса разлетелись острыми осколками в разные стороны. Не удерживаемый более ничем кристалл, с мелодичным звоном ударился об асфальт, вспыхнул яркой звездой и испарился! Одновременно с этим от эпицентра демокулировавшего ядра антиграва, разрастаясь широкой полусферой, ринулась чуть видная серебристая пространственная волна.
- Епть! - успел выкрикнуть Алас, когда его тело вошло в нахлынувшее энергетическое поле.
Боль!!!! Дикая боль пронзила каждую клетку, каждый орган! Шрамы, коими была иссечена вся плоть Изгоя, засвербели как сотня маленьких дрелей вонзившихся в кожу. Но даже эта боль не сравнилась с той, что настигла Аласа при ударе об землю!
Шмяк! И даже сильная воля Кенокета, не смогла удержать сознание - Изгой отрубился, возможно навсегда. Смерть показалась спасением от той ужасающей, невероятнейшей боли сжавшей и изуродовавшей не только тело, но и душу!
- А-а-а-а-а! - был первый звук, а точнее вопль, высвободившийся из пересохших, лопнувших губ Аласа.
Кадетская форма была изорвана в клочья. Тело было покрыто ссадинами и синяками. Старые шрамы изменили цвет с бледно-розового на темно-фиолетовый. Волосы, и без того седые, стали еще белее, зрачки, обрамленные в красную радужку, были расширены по максимуму. В них колыхались все еще не прошедшие ужас и боль!