– Вот с этого момента поподробнее, – встрепенулся усатый.
– Не могу, – развела я руками. – Все подробности вон, – я мотнула головой в предполагаемом направлении библиотеки, – остались у Сатуса.
– Но что–то же он тебе сказал! – еще больше округлил свой и так широко распахнутый единственный глаз. Надо будет как–нибудь поинтересоваться, что стало с другим.
– Сказал, – согласилась я. – Вернее, зачитал отрывок из какой–то странной книжки, в которой вместо нормальных букв были палочки да полосочки всех мастей и толщин.
– Ты сможешь вспомнить, что он тебе прочитал? – тут же вцепился в эту информацию Сократ, как в полупридушенную мышь, которая умирает, но продолжает бороться за спасение.
– Нет, – качнула я головой, скривившись. – У меня не настолько хорошая память.
– Постарайся хотя бы вспомнить, о чем там шла речь, – продолжал наседать на меня котяра.
– Ну, – закусила я губу, отводя взгляд к окну. – Там было что–то про прекрасных созданий, которые величественны и опасны… Знаешь, было очень много прилагательных и странных формулировок, но заканчивалось всё пассажем про алмазный серп, золотую корону и месть. Да, еще было какое–то странное слово в конце – то ли имя, то ли титул. Вроде обращения.
– Какое слово?
– Не помню, – я поникла, шаркнув ножкой по полу, помолчала, раздумывая, говорить Сократу или нет, но в итоге решила, что он – мой единственный друг здесь. Хоть кому–то же доверять надо. – Знаешь, это еще не всё.
– Есть еще что–то? – я не видела морды кота, потому что в этот момент его вдруг очень заинтересовал собственный хвост, а вернее, блохи на нем, но сарказм прочувствовала даже сквозь звук клацающих зубов. Оторвавшись от уничтожения кровососущих, Сократ предположил: – Ты чихнула и воскресила Имира?
– Это еще кто? – изумленно заморгала я.
– Еще один из первородных существ, – почесав задней лапой за ухом, прокряхтел Сократ. – Имир был создан изо льда и после смерти, а она была насильственной, послужил, так сказать, строительным материалом для нашего мира.
– Этого мира? – зачем–то решила уточнить я.
– И этого тоже, – оскалился в подобии улыбки мохнатый, обнажив мелкие, но далеко не безобидные клыки, начав вдруг походить на вампирёныша. Интересно, мохнато–хвостато–усатые вампиры в природе водятся? – Для всех миров, потому что в те времена был только один мир, это уже спустя тысячелетия он раскололся на тысячи кусочков, и из этих кусочков возродились новые миры.
– Миры из кусочков? – протянула я с сомнением. – Звучит так, как будто кто–то пытался собрать огромный паззл.
– Мне кажется или ты тянешь время? – с подозрением воззрился на меня Сократ, недовольно дернув усами, а после приказным тоном распорядился: – Давай, рассказывай, чего ты там еще натворила? Знаешь, еще чуть–чуть, и я начну жалеть, что встретил тебя на том захудалом кладбище.
– Еще чуть–чуть – и я начну жалеть, что вообще появилась на свет, – подражая манере кота, ответила я. – Но ты можешь немного расслабить свой пушистый филей.
– За мой филей не переживай, – оборвал меня котяра. – Я за ним слежу в оба глаза.
– У тебя только один глаз, – невежливо напомнила я.
– Рассказывай! – прикрикнул кот, не выдержав возросшего градуса дискуссии.
Глава 3
Глубоко вздохнув, на одном дыхании выпалила:
– Я видела маму! – а после тут же принялась рассматривать собственные ногти.
Кот икнул. Громко так. Как будто подавился куском отлично прожаренной до хрустящей корочки рыбки. А потом еще несколько раз повторил. Наверное, на бис.
– Чью… маму? – чуть придушенно поинтересовался он, когда прекратил икать.
– Свою, чью же еще? – проворчала я, не поднимая головы.
– Хочешь сказать, ты видела её призрак? – решил уточнить кот.
– Нет, – с печалью выдохнула я. – Я видела её на рисунке. Знаешь, на таком, который больше напоминает черновой набросок, как будто кто–то второпях пытался перенести её образ на бумагу.
– Фух! – с облегчением выдохнул Сократ и едва ли не смахнул пушистой лапкой в белом «носочке» пот со лба. Интересно, а коты вообще способны потеть? – Святые ежики! А я уж подумал, к тебе твоя старшая родственница с того света пожаловала!
– В виде фантома, что ли? – засомневалась я. – Разве такое возможно?
– Возможно, возможно, – «утешил» меня кот, подхватившись с места и начав суетливо расхаживать туда–сюда, от противоположного края столешницы до моей правой ноги и обратно. – Если она мертвая, конечно.
– По–твоему, есть другие варианты? – безрадостно хмыкнула я, наблюдая за маневрами кота.