Что-то со мной определенно было не так…
– Недоразумение, – прошипел сквозь сцепленные зубы демон. – Ты – недоразумение.
– Это я уж поняла, – простонала я, попытавшись прогнать муть перед глазами. – Не зачем дважды повторять, мне и с первого не понравились твои слова.
– Мистер Итан поставил нас в пару. Он так нечасто делает, но если делает, то это значит, что студенты будут тренировать вместе весь год. Сообразила?
Я хотела кивнуть, но тут же вспомнила предыдущий опыт и пробурчала:
– Ага.
– Тогда давай начинать, а то топчемся на одном месте уже половину урока, – рыкнул демон, вставая в боевую стойку, которую я попыталась повторить.
Пока повторяла, задала вопрос:
– А если я не хочу?
– Что? – настала очередь Сатуса удивляться. Его лицо в этот момент выглядело настолько забавно, очень по-человечески и так контрастировало с его обычным безразлично-надменным выражением лица, что я не смогла сдержать улыбку.
– Если я не хочу с тобой заниматься, – разъяснила я. – Тогда что?
– Ты? – изумленно переспросил Сатус. – Не хочешь заниматься? Со мной?
– Да, – просто ответила я и добавила: – Ты мне не нравишься.
– Я тебе не нравлюсь? – продолжал повторять демон мои слова. Кажется, в его голове в этот момент что-то сломалось и замкнуло.
– Да, – я пожала плечами, опуская саблю и массируя плечо, которое уже начало ныть от непривычной нагрузки. – Ты меня пугаешь. Вернее… я тебя боюсь.
Сатус застыл. Он не моргал и, кажется, даже не дышал.
– Я тебя пугаю? – вновь переспросил он, но уже совершенно другим тоном. Таким, от которого одновременно стало и жарко, и холодно.
Очень странные ощущения, как будто на качелях. Вверх-вниз, холодно-жарко…
Я поежилась, отводя взгляд.
– Да, ты меня постоянно оскорбляешь. Угрожаешь. Не даешь спокойно мимо пройти, чтобы не отпустить какое-нибудь уничижительное замечание. И два раза нанес мне физическую травму. В первый раз, когда отправил в лазарет, второй раз, когда толкнул прямо на глазах у всех. И это я еще не вспомнила…прошлую ночь. Мне это не нравится. Знаешь, я, наверное, попрошу мистера Итана поставить меня с кем-нибудь другим.
И я уже развернулась в направлении того места, откуда раздавал указания следящий за студентами преподаватель, как меня схватили за предплечье и грубо развернули обратно.
– Нет, ты будешь заниматься со мной. И только со мной, – пророкотали над моей головой.
– Слушай, – зашипела я от боли. – У тебя что, раздвоение личности? То ты хочешь, то ты не хочешь, ты в черепушке своей для начала разберись!
– Обязательно, – угрожающим тоном и со своей фирменной маниакально-садистской улыбочкой пообещал Сатус.
А потом он начал меня тренировать.
То, то происходило в первые минут двадцать после начала тренировки вовсе не было похоже на полноценное занятие по фехтованию, а скорее на пробежку. Вернее, даже на бег с препятствиями и преследованием. Расчистив для данного мероприятия место, Сатус гонял меня по кругу и при каждом удобном случае, когда я разворачивалась к нему спиной, награждал ударами. Бил не очень больно, но хлестко и звучно, ведь он целился туда, где спина переходило в то, что не принято словестно обозначать в приличном обществе. Со стороны, наверное, смотрелось смешно, но лично мне было обидно и горько, я с трудом сдерживала подкатывающую к горлу истерику, периодически, в попытках отклониться от очередного удара, визуализируя перед глазами орудия пыток священной инквизиции в надежде когда-нибудь применить их к демону. Интересно, какой у них порог боли?
– Ай! – взвизгнула я, когда острие его меча опять ткнулось мне в ягодичную мышцу. И тут я поняла, что пора действовать нестандартно, иначе это никогда не кончится.
Заходя на очередной круг, я вместо того, что ускориться при движении вперед, рывком подалась назад, занесла ногу и с разворота въехала ею…
– Сожри тебя тьма! – красноречиво выругался Сатус, хватаясь обеими руками за ушибленное место.
А вернее за, так сказать, семейные ценности.
Без которых семью создать очень трудно.
– Ой, прости! – ахнула я, прикладывая ладошки к щеками и напуская на себя участливо-виноватый вид. – Я не хотела! Прости! Просто нога поскользнулась! Прости!
И я попыталась прикоснуться к его плечу в выражении сочувствия, но на меня так зыркнули, что захотелось немедленно постучаться к белке в дупло и попроситься на подселение. Оттуда выковыривать будут долго. Есть шанс, что в процессе устанут.
– Ой, – глупо заморгав, сложила я ручки за спиной в невинном жесте. – А у тебя глаза красные. Это так и надо?
– Да, – зашипел Сатус, бледнее на глазах, а я начала подозревать, что у него в роду имелись бледные поганки. – Так бывает, когда я очень зол.