— А «Невервинтер Найтс 2» не играл? — поинтересовался Игорь.
— Пробовал, но не зашло, — признался я.
— Вот там была применена механика из D&D, — поведал мне Игорь.
— Не помню, что там было, — вздохнул я. — Так или иначе, жизнь нельзя подогнать к рамкам настольной игры. Действия наши не ограничены сюжетными арками, ситуации непредсказуемы, а также необязательно у нас будет яркий финал. Даже я могу тупо сдохнуть от случайно прилетевшей пули или быть сожранным мертвяками. До недавнего времени я мог банально замёрзнуть насмерть, оставшись без укрытия.
Повисла тишина. Каждый думал о своём, даже Ирина, которая уже не спала, а просто лежала на спальнике.
— Мне это не нравится, но, похоже, придётся пройти процедуру умерщвления, — произнёс Игорь.
— Понимаю, выглядит это дерьмово, но хоть какой-то шанс на выживание, — сказал я на это. — Начинаем?
— Начинаем…
Утром вышли в качественно обновлённом составе и продолжили искать себе самолёт в соседних ангарах.
Аэродром явно военный, я видел засыпанные снегом зенитно-ракетные комплексы, несколько характерной раскраски грузовиков и длинную цепочку огромных ангаров вдалеке.
— Слышал я, что в двадцать втором году этот аэродром серьёзно перестраивали, — поделился со мной Андрей Степанович, когда мы подходили к одному из этих бетонных ангаров. — Стратегическая авиация, вроде бы.
— Это вряд ли, — покачал я головой. — А эти домишки? Никто не станет устраивать военную авиабазу с серьёзной техникой прямо посреди города.
— Ну, во-первых, мы не в центре города, а на окраине, — начал Степаныч. — А во-вторых, все эти «домишки», до единого, являются служебным жильём для служащих авиабазы. Если бы ты прошёл в сторону города, обнаружил бы, что там полноценное КПП и высокая бетонная стена. Я бывал здесь год назад, мой старый знакомый переехал сюда, на улицу Курчатова.
— Не знаю… — не стал я вступать в дебаты, взявшись за толстую створку ангарных ворот.
— Да вон, за ангар посмотри, стену видно! — не отставал Степаныч.
— Да понял я, понял! — отмахнувшись от него, я заглянул внутрь ангара. — Охуеть…
В свете фонаря я разглядел силуэт здоровенного самолёта, точнее, самолётища!
— На этом мы хрен взлетим, не говоря уже о полёте, — с сожалением заключил я.
— Это Ту-160, — сказал Игорь. — Мы действительно не взлетим на нём при всём желании.
— Ёбаный в рот… — произнёс я, а затем грязно выругался.
Вышли из ангара и направились к следующему ангару.
— Они их даже вооружить успели, — догнал меня Игорь. — Вроде как они вооружаются ракетами с ядерными боевыми частями…
— Стоп, — остановился я. — Говоришь, ядерные БЧ?
— Да, — кивнул Игорь. — Эти бомбардировщики — часть ядерной триады: атомные подводные ракетоносцы, межконтинентальные баллистические ракеты, а также стратегические бомбардировщики. В случае глобальной войны, они должны были стартовать с военных аэродромов всей страны и доставить ядерные боеголовки адресатам на другой стороне земного шара.
— Понятненько… — я вернулся в ангар и начал заинтересованно водить взглядом в поисках чего-нибудь, напоминающего ракеты. — А ты откуда это всё знаешь?
— Я в ВКС служил… — ответил Игорь.
— Тогда ты, наверное, знаешь, как выглядят ядерные ракеты? — спросил я у него.
— А, вот они, под самолётом, — указал Игорь на контейнеры. — Нас близко к ним не подпускали, но издалека я видел их регулярно. Не знаю только, ядерные ли они были…
Я раскрыл массивный контейнер, перед этим снеся с него замок. Моему взору представилась, без сомнения, ракета, правда, окрашенная в красный цвет.
— А чего она красная вся? — спросил я.
— Не знаю, но это точно ракета Х-101, — пожал плечами Игорь. — Правда, не знаю, ядерная или нет.
Судя по беспорядку под самолётом, его спешно готовили к пуску, но, очевидно, не успели или внезапно перестали. Видимо, приказа о начале полномасштабной атаки не поступило.
Так-так-так, нужно вскрыть оболочку боевой части и изучить на предмет радиационного фона.
Вооружившись специальной отвёрткой, взятой со столика с инструментами, начал раскручивать боевую часть ракеты, которую мы, с величайшей осторожностью, вытащили из контейнера и поместили на тележку для установки на самолёт. В самолёт мы её помещать, конечно же, не собирались.