— Хорошо, Москва выглядит более реалистично, — кивнул Бугай. — Но кто-то должен будет остаться здесь, чтобы отслеживать телодвижения Доктора и докладывать о любых изменениях.
— Евгения! — обеими руками, как новую флагманскую модель Нокии ткнул Зеро в Евгению. — Она в принципе не против просто посидеть дома и ничего не делать. Я тут недавно соорудил гарнитуру, которая позволит ей отслеживать любую активность радио в режиме нон-стоп без перерывов и выходных.
— Ладно, годится, — снова кивнул Бугай. — А где ты предлагаешь найти пилотов? Они на деревьях не родятся.
— Есть одно местечко, куда я предлагаю тебе съездить завтра же, — Зеро открыл приложение 4Give. — Вот!
Он поднёс телефон поближе к Бугаю.
— Село Бедовое? — не понял тот.
— Гражданские об этом не знали, но исторически недавно, где-то с момента очередного серьёзного похолодания отношений с Западом, Лутин начал проект строительства новых бомбоубежищ, — начал объяснение Зеро. — А также строительства новых авиабаз и вообще развертывания новых подразделений и восстановления старых. Для будущей войны нужна была большая и боеспособная армия. И одна из таких авиабаз есть рядом с этим селом Бедовым. Она настолько новая, что её даже не успели внести на карты 4Give. И мы с ребятами, когда ехали в ваши благословенные края, проезжали мимо этого самого села, а также успели пообщаться с обитателями функционирующего бомбоубежища, где обитает сейчас около пятисот человек, среди которых есть квалифицированные пилоты.
— Они с Центром? — уточнил Бугай, не желавший как-то светиться перед этой непонятной организацией.
— Точно нет, — уверенно ответил Зеро. — Дальняя связь у них не функционировала, ловили что-то только на ближней дистанции. Мы их переговоры-то уловили чисто случайно. Как сказал нам Дмитрий, их связист, не довезли в бомбоубежище антенну, а так бы они общались со всей Россией. Но не повезло. А может и наоборот, повезло. В Центре сидят очень неоднозначные дяди и, скорее всего, тёти.
— Предлагаешь ворваться туда и похитить несколько пилотов? — предположила Юлия.
— Зачем? — недоуменно спросил Зеро. — Мы что, не умеем договариваться? Они точно захотят немного еды, оружия или топлива, ведь так? Д — дипломатия!
— Может сработать, — согласился Бугай. — К тому же, можно сделать предложение, от которого они едва ли будут способны отказаться.
— И это тоже! Пара-тройка пилотов-профи в нашем клубе, думаю, не помешает, — Зеро горделиво подбоченился. — Хорошо придумал?
— С Китаем ты, конечно, махнул, а так план имеет право на жизнь, — Бугай прислушался к ощущениям.
Боль ослабла до минимального уровня, оставив большую часть тела. Остался 1 % до завершения «эволюции».
Он прикинул, что до Бедового недалеко, около пятисот километров.
— Выезжаем через пару дней, — решил Бугай.
— Вот и прекрасно, — улыбнулся Зеро.
— А-а-а-а! Мои руки!!! — пришла в себя Евгения.
— И ноги, — добавил Зеро. — Ничего страшного, отрастут.
— А-а-а!!! — продолжила вопить Евгения.
— Технология несколько неотработанная, но мы работаем над этим, — извиняющимся тоном сказал Бугай. — Зато ты теперь практически одна из нас.
Зеро взял со столика бутылку для фитнес-коктейлей, содержащую какую-то густую серую жидкость, выдвинул трубку и приложил ко рту Евгении.
— Пей, это поможет быстрее прийти в норму, — произнёс он.
Евгения, у которой с ним установилось некое подобие доверительных отношений, присосалась к трубке и начала пить. Постепенно она успокоилась и перестала корчиться в паническом приступе.
— Всё, думаю, на сегодня достаточно, — решил Бугай. — Далее ты остаёшься на попечении Леры, она имеет опыт по уходу за людьми в подобном состоянии, а мы с Зеро и Юлией съездим в одно местечко.
— Долго они будут отрастать? — уже спокойно спросила Евгения.
Кожа её побледнела, покрылась паутиной из чёрных жил, глаза тронулись белой плёнкой, характерной для покойников. Это примабактерия избавилась от всего «лишнего», направив все ресурсы организма на самое важное: поддержание максимального уровня боевой эффективности. Кровь — это слабое место для любого живого существа, поэтому примабактерия замедлила сердцебиение до практически полной остановки и заменила кровяные клетки на нечто более эффективное. Мышцы живого человека имеют очень много ограничений, поэтому примабактерия насытила их видоизменённым билирубином, взявшим на себя ряд важных функций. Кости живого человека обладают относительно высокой хрупкостью, поэтому примабактерия усовершенствовала их по древнему, доисторическому шаблону, превратив в нечто взрывоустойчивое и пуленепробиваемое. С каждым днём прочность костей будет расти, чем старше будет немертвый хронологически и чем лучше он всё это время будет питаться, тем прочнее будут его кости. Органы живого человека тоже не лишены недостатков, поэтому примабактерия видоизменила их, добавила к каждому дублёров, например, печень немертвого взяла на себя эндокринную, кроветворную и кровеносную функцию, причём с таким КПД, о котором живой организм может только мечтать. Сердце, наиболее очевидное уязвимое место живого человека, в вопросе снабжения организма кровью перешло на второстепенную роль, обретя функции лимфатической системы, поэтому даже полное разрушение сердца не приведёт к немедленной гибели немертвого. И в целом, чтобы надёжно его уничтожить следует бить по комплексу органов в целом, а не в какие-то конкретные места, за исключением, разумеется, головного мозга. И то, повреждение большей части головного мозга не приведёт к мгновенной гибели немёртвого, потому что взаимное дублирование происходит и в отделах мозга. Всё, что есть в организме немёртвого нацелено на максимальное сохранение функциональности несмотря на травмы. Правда, мозг, в случае с сообществом Бугая, отстаёт от всего остального организма, в основном по причине нарушения процесса преобразования физическим вмешательством в лобную долю, с которой всё, согласно протоколу действия примабактерии, начинается.