Стук настойчиво не прекращался, и, отставив чашку, девушка выкрикнула:
— Минуту!
Вытерев полотенцем руки, она пошла в коридор, с интересом разглядывая дорогу перед собой.
Если подруга сумела прийти — вечер не потерян! Гость продолжал настойчиво тарабанить в дверь, что даже стёкла дребезжали, и Кэтрин непроизвольно замедлила шаги.
Лори не стала бы так нагло ломиться, а предки, если дело и правда срочное, уже давным-давно открыли бы дверь своими ключами. Тогда кто это?
— Сейчас!
Девушка подошла к двери, поглядела в глазок и растерянно вскинула брови. Стук перестал, и это не удивительно, ведь на пороге никого не было.
— Эй? — Кэт, недоумевая, осмотрела лужайку перед домом. — Кто там?
Ответа не было. Неуверенно отступив от двери, девушка сложила перед собой руки. Кто бы так не шутит, это не смешно.
— Бред.
Она собралась вернуться на кухню.
Уже развернувшись в том направлении, она выкинула из головы эту странность, но неожиданно резко остановилась, опять слыша стук.
— Что за чёрт? А? — Кэт смело подбежала к двери. Посмотрела в глазок, снова никого не увидела и воскликнула: — Кто это? Что за шутки? Если это ты, Лори, я тебя убью!
Тишина. Ответа снова не было и это пробудило в девушке странные чувства. С одной стороны недоумение, с другой — ярость.
Поддавшись второму чувству, Кэтрин резко раскрыла на себя дверь и сделала длинный шаг вперёд.
Столкнувшись лицом к лицу с тьмой, она крикнула:
— Ну? Кто тут?
Тишина пугала гораздо сильнее шума. И, мерещилось, она таила в себе намного больше, чем можно увидеть на первый взгляд: это звуки в голове. И знаете, слышать их ужаснее, чем слышать что-то другое, так как никто больше тебе не поверит, ведь на самом деле их не было.
— Не смешно, — выдохнула Кэт и опять огляделась.
Пустота. Только туман окутывал асфальт, деревья и дома, будто дырявое одеяло. Девушка прикусила губу. Неуверенно, она вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Стало не по себе.
Внутри что-то сжалось, скрутилось, и Кэтрин менялась в лице. Неужели зараза сестры перешла к ней?
Бредовая иллюзия того, что некто рядом, когда на самом деле ты одна. Возможно, так человек защищается от одиночества? Кэт опять пришла на кухню. Растеряно найдя пачку с какао, и едва не выронив её на пол, она вдруг не увидела на столе чашки.
— Что за бред? — задыхаясь, шепнула девушка и отступила назад. Она отчётливо помнила, что оставила чашку тут. Раз так, то где она? — Всё, с меня довольно.
Кэтрин взяла жрачку, схватила по пути коробку абрикосового сока и буквально понеслась в зал.
Неуклюже положив тарелку на стол, бросила пачку сока на пол, сделала громче телик и села. Итак.
Если отвлечься, полегчает. Рядом оказался кот. Он устроился рядом с бутербродами и выпучил хитрые глаза на хозяйку, выпрашивая кусок колбаски.
— Не до тебя сейчас, — посетовала Кэт. — В доме вещи исчезают, а ты лишь о жратве думаешь.
Симбе, очевидно, безразлично, ведь он всё так же настойчиво пронзал Кэтрин жалким взглядом и не собирался волноваться или прислушиваться.
— Прекрати, — протянула девушка. — И тебе не стыдно? Я белая, как мел, а тебе хоть бы что.
Болтовня с животным — ещё одно доказательство одиночества.
Кэтрин громко выдохнула, запихивая в рот бутерброд и с огромным интересом смотря в экран. Брюс Кемпбелл в роли Эша в кадре, как всегда с прилизанными тёмными волосами и синей рубашке ходил по дому с бензопилой вместо руки и убивал дедайтов. Зловещие мертвецы кидались на него, изрыгая маты, а Эш сносил им головы бензопилой.
Кровищи было на весь экран. За границей такие сюжеты типичны, тем более с известными актёрами.
Кэт постепенно успокоилась.
Спустя полчаса волнение ушло, словно дым. И благодаря кому?
Благодаря Брюсу. Девушка усмехнулась. Она хотела взять ещё один бутерброд, но вдруг услышала, как над головой что-то стукнуло. Резко подняв взгляд, она испуганно замерла и выдохнула так громко, что даже перекрыла звук телика. Но настоящий крик чуть не вылетел из глотки, когда стук превратился в чьи-то быстрые шаги. Шаги на втором этаже.
— Боже мой.
Кэт резко сорвалась с места, мчась к телефону и неуклюже подвернула ногу. Она намеревалась позвонить на мобильный предкам, но замерла. А что если это полная ерунда, а она встревожит мать с отцом? Они больше никогда ей не доверят дом. Не оставят одну.
Больше никаких девичников, никакой болтовни о самостоятельности.
— Плевать.
Раз в доме кто-то есть, кто-то, кто стучал в дверь, забрал кружку, а теперь ещё бродит наверху, они обязаны знать. Кэтрин прижала трубку к уху, намереваясь набрать номер, но вдруг поняла, что гудков не было.