Надежда на то, что подобные идеи получат официальное одобрение и историческая репутация Бухарина будет восстановлена, исчезла после введения советских войск в Чехословакию в 1968 г. Реформы Пражской весны были кульминацией антисталинских идей, циркулировавших в разных формах в СССР и в Восточной Европе с 50-х гг. Чешские реформаторы, в отличие от их идейных союзников в Москве, открыто говорили об идеях Бухарина как об оборванном направлении, которое, «так сказать, заговорило языком наших дней и было услышано» {28}. Советская пропаганда, с ее нараставшими неосталинистскими нотами, чернила замыслы реформистов и многократно указывала на их прямую связь с бухаринским «правым уклоном» {29}. Более того, в июне 1977 г. советские власти недвусмысленно выразили свое отношение, не только отвергнув многолетние ходатайства вдовы и сына Бухарина о его официальной реабилитации, но и заявив, вопреки всем постановлениям во времена Хрущева, что «обвинения, на основании которых он был осужден, остаются в силе» {30}.
Но так же, как Москва не может больше подавить идею внутрикоммунистической альтернативы, она не может держать под контролем и репутацию Бухарина в мире или даже в самом Советском Союзе. В большом числе самиздатских работ, появившихся с конца 60-х гг., он уже реабилитирован. В добавление к тому, что он был благожелательно обрисован во многих неподцензурных мемуарах {31}, его политика в 20-е гг. рассматривается с одобрением нонконформистскими советскими историками. Один помещает его «первым после Ленина в революционных анналах XX века». Другой находит, что его идеи «не утратили своей значимости и в наши дни». И Рой Медведев, представляющий течение еврокоммунизма в движении советских диссидентов, написал впечатляющую книгу о последних годах жизни Бухарина, в которой определяет его казнь «как одно из самых страшных преступлений Сталина перед советским народом, партией и мировым коммунистическим движением» {32}.
За пределами Советского Союза и сферы его влияния идея несталинской альтернативы также, естественно, пробудила новый интерес к Бухарину. В последние годы он был как бы открыт заново, что проявилось в настоящем взрыве исторических исследований, новых изданиях его работ, в появлении моды на него в левых кругах, даже в появлении в Англии пьесы, а в Италии фильма о его последних годах и суде над ним {33}. Более значительным фактором, однако, является международная кампания, объединившая еврокоммунистов и социалистов в 1978 г. — году 90-летия Бухарина и 40-й годовщины его гибели, — направленная на восстановление доброго имени и полную реабилитацию Бухарина в Советском Союзе.
Толчком для начала кампании, организованной Фондом мира Бертрана Рассела в Лондоне, послужило письмо сына Бухарина Юрия Ларина, живущего в Москве, в котором он обращался к Итальянской коммунистической партии с просьбой принять участие «в восстановлении справедливости по отношению к моему отцу». Представитель ИКП — главной поборницы еврокоммунистической альтернативы сталинизму — немедленно объявил просьбу Ларина «моральной и политической необходимостью». Реабилитация Бухарина сегодня, объяснял он, имела бы не только огромное историческое значение, но и была бы вполне оправданна с моральной, теоретической, воспитательной и политической точек зрения. В числе подписавших обращение были представители социалистических и коммунистических партий Европы и всего мира, в том числе и Австралии, а также много видных деятелей культуры {34}.