Мимо промчалась очередная группа армейских «Хамви» со стрелками у башенных пулеметов. Военные отреагировали первыми, причем весьма оперативно. «Не их ли это рук дело? Какая-нибудь очередная хитрая схема правительства и спецслужб? С них станется, хотя это уже за гранью даже для этих ребят. А есть ли вообще эта грань? Чёрт их разберет».
Кто-то звал на помощь, без конца выкрикивалось одно и то же имя — в этой суматохе можно запросто потерять близкого человека. Лица людей, спасшихся из эпицентра катастрофы, измазаны грязью и копотью, а некогда гладко выглаженные рубашки и чистые брюки пестрели пятнами крови и полосами надорванных лоскутов.
«Может, Фред прав? Ключи от служебной машины в кармане, идти здесь недалеко. Послать всё куда подальше, прыгнуть за руль и давить отсюда! Вон Льюис свалил по-быстрому, шустрый малый. Закинет семью в свой раздолбанный «Шеви», загрузит багажник до отказа и смоется к сестре в Палм-Спрингс. И правильно сделает».
У Салли ни мужа, ни детей. Отец ушел, когда ей было четыре, а старая мать жила далеко отсюда, в маленьком городке в штате Вайоминг. Там уж точно нет террористов. Фред тоже жил один, если не считать его новую подружку, но та улетела в командировку куда-то в Европу. Вовремя укатила, ничего не скажешь.
— Мама! Маам! — послышался детский крик, переходящий в плач. Салли остановилась, крутанула головой по сторонам, но так и не нашла источник звука. Крик прекратился, и репортерша продолжила путь.
— Покайтесь, ибо царствие Диавола близко! — задушевным голосом выкрикивал немолодой мужчина в черном костюме с колораткой на шее. Он стоял на крыше припаркованной машины, сжимая в руке потрепанную книгу. Костюм грязный, местами заметно изношенный, длинные немытые волосы, неистовый взгляд. Чистые стены церкви давно уже не были его обителью, а прихожан он видел в обычно игнорировавших его призывы прохожих, которые старались не замечать очередного безумца. Проповедник размахивал свободной рукой и надрывал голос, пытаясь достучаться до людей, но слова его терялись в общем гомоне и грохоте, в страхе и растерянности.
— Снимаешь? — как бы на всякий случай переспросила Салли, хотя на самом деле желала убедиться, что напарник рядом, а она не оставлена один на один с безумством происходящего.
— Обижаешь, — ответил Фред, продолжая ловить своей новенькой дорогущей камерой каждую мало-мальски важную деталь.
«Как в дешевом фильме», — подумала Салли, глядя на увидевшего разверзшиеся врата Ада проповедника. Сейчас он отыграет свою роль, прозвучит неизменное «Стоп, снято», и все пойдут готовиться к новому дублю. Или переснимать заново, потому как неубедительно сыграно, неправдоподобно. «Не верю», скажет режиссер, и начинай по новой.
Но, к сожалению Салли, происходящее было взаправду.
На улицах образовывались пробки. Водители, наплевав на правила, пытались объехать затор. Внедорожники и не только, взрыкнув двигателями, заскакивали на высокие бордюры тротуаров и, разгоняя сигналами людей, прорывались вперёд. Несколько машин понеслись через парковую зону, меся колесами газон, землю и насаждения. С разных сторон доносился звук автомобильных клаксонов, сливаясь с воем полицейских сирен и еще больше наполняя город тревогой.
«Еще сирены ядерной тревоги не хватает», — мрачно заметила Салли. Вспомнилась фраза, увиденная где-то на просторах интернета: «Когда разразится этот звук над всеми городами, люди станут все равны друг перед другом». Ну-ну.
— Мы движемся дальше, в сторону городской ратуши, — проговаривала в микрофон репортерша. — Кажется, мы уже недалеко от эпицентра основных событий… Я вижу опорный пункт военных… Попробую подойти.
Салли и Фред продвигались вперед, стараясь держаться ближе к обочине, дабы не попасть под ноги толпы или гусеницы военной техники. Метров через пятьдесят, в здании банка на углу перекрестка, находилась укрепленная точка военных. Рядом стояли несколько бронетранспортеров и вездеходов, на крыше — развернутая антенна радиосвязи и дежурившие наблюдатели.
Фред вспомнил, как в юношестве мечтал о карьере военкора. Уже работая на телевидении, он не раз подумывал о смене амплуа. Но сейчас эта мысль уже не казалась ему такой вдохновляющей. Как там говорят? Бытие определяет сознание?