Вновь тишина.
— Но он же ничего не сделал, — глухо произнес Нолан.
Эндрю молчал.
— А что надо было сделать, сынок? — в голосе мужчины едва заметно проскочили нотки обреченности.
Вопрос остался без ответа, но он и не требовался. Макбрайд прекрасно знал мир за окном. Мир, где ты заведомо на стороне проигравших.
Нолан нахмурился. С тех пор как двадцать лет назад Эндрю О'Нил вынес его, слабого и беззащитного ребенка, из горящего дома, никогда он не видел своего спасителя отчаявшимся, опустившим руки, склонившим голову перед судьбой. Даже будучи запертым в пределах нескольких кварталов, живя под пристальным надзором Альянса, он умудрялся действовать вопреки сложившейся системе, действовать во имя свободы, как бы пафосно это не звучало. И хотя Эндрю никогда не посвящал его в свои дела, Макбрайд догадывался, что тот работает на Сопротивление, каждый день рискуя жизнью в интересах повергнутого на колени человечества.
И вот сейчас Нолан услышал, а точнее почувствовал, как дрогнула невидимая струна в наполнявшей комнату атмосфере. Струна в сердце, которая, казалось, могла остановить пассажирский лайнер, но, как и все в этом мире, подлежала износу. Видимо, дела становятся еще хуже, хотя куда уж больше.
— Ладно, — неожиданно бодро и даже чуть задорно произнес Эндрю, — развесили сопли. Отставить упаднические настроения! Давай умывайся и бегом на трубу!
Произнеся последние слова, мужчина затушил скуренную до самого фильтра сигарету и щелчком пальцев отправил ее в пыльную банку из-под растворимого кофе.
— Кстати, я только что бросил курить, — сказал он. — Это была последняя из моих запасов. Да и во всем городе, наверное, тоже. Хотя… оно и к лучшему, — ухмыльнулся Эндрю и погнал парня к раковине в примыкающей комнатушке.
«На трубу» было уже привычным понятием для Нолана. Каждый день О'Нил заставлял его подтягиваться на трубе, проходившей над проходом между комнатой и предбанником. Газовая это была труба или еще для чего-то, парень не задумывался. Она давно уже не задействована, но по сей день сидела крепко, а большего и не требовалось. И хотя газа давно не было в их районе, импровизированная перекладина, как видно, все же сгодилась.
Эндрю гонял юношу по полной программе, и одним подтягиванием дело не ограничивалось. О'Нил как бывший спецназовец учил парня навыкам рукопашного боя, тренировал выносливость, память. Часто уже затемно, никогда не афишируя занятия, вопреки усталости и настроению, изо дня в день с непродолжительными перерывами Эндрю готовил парня. К чему? «Человек должен оставаться сильным и здоровым, от этого зависит жизнь», — обычно отвечал О'Нил. Но за банальными словами о здоровье скрывалось нечто большее. Эндрю старался выбить из Макбрайда чувство раба, укрепить дух и желание продолжать жить и бороться, что бы ни происходило вокруг.
Получаемой по талонам пищи едва хватало, чтобы пополнять утраченную за день энергию, а обязательная трудовая деятельность была не из легких, но Эндрю и Нолан упорно продолжали поддерживать форму, несмотря ни на что. Благо ежедневных рационов, выдаваемых им служащими Альянса за проделанную работу, было пусть и с натяжкой, но все же достаточно.
Нолан ждал, что в один прекрасный момент отец — а именно таковым он считал Эндрю — привлечет его к своей подпольной деятельности. Но это не происходило, вопреки частым намекам и просьбам парня. Почему? Может, парень был не достаточно готов или, возможно, О'Нил настолько опасался за жизнь названного сына, что не решался посвятить его в тайны Сопротивления. А, может, у Эндрю были другие планы на юношу. В любом случае, ответ знал только он, а Нолан мог лишь строить догадки.
Еще у них была одна маленькая тайна, за которую ГО-шники, не задумываясь, отправили бы любого в тюрьму типа Нова Проспект, где в полумраке подвальных помещений Альянс вытряхивал секреты у пойманных повстанцев или обычных граждан, которым просто не повезло. А могли и сразу же пустить пулю в лоб, что, возможно, было бы лучшим исходом из двух.
К слову, тайна О'Нила и его приемного сына могла уместиться в ладони взрослого человека и представляла собой ничто иное, как завернутый в промасленное тряпье Colt 1911А1 сорок пятого калибра с одним лишь магазином. Не густо, мягко говоря, но по сравнению с положением большинства граждан Сити 14, где проживали Нолан и Эндрю, это было целым арсеналом. От патруля не отобьешься, но все же ствол мог на несколько процентных пунктов увеличить шансы прожить еще немного, а это в сложившихся условиях было поистине ценнейшим подарком.