Ларейн показала Дженифер место, где нашла ожерелье.
– Кстати, – сказала она, – можно мне вместо награды переночевать сегодня у вас? Я буквально валюсь с ног, а домой мне добираться ужасно долго.
– Ну конечно, ты можешь переночевать у нас, – отозвалась Дженифер. – У Дианы в комнате есть еще один диван.
– Дженни, ты настоящий друг! – Из-под черных ресниц Ларейн метнула взгляд на Росса: – Ну так что? Тогда, может быть, заберем свои вещи и поедем?
– Я пока останусь – провожу последних гостей, – сказала Дженифер. – А Росс может отвезти тебя и обеих девушек домой, а я потом попрошу Джоя Синдена отвезти меня – ему все равно по пути. – Дженифер посмотрела на брата – не возражает ли он. Тот не возражал. У него вконец разболелась голова, и ему поскорее нужно было добраться до таблеток.
Жутковатая луна плыла по неспокойному морю туч, когда Росс подрулил к дому. Из-под рваных клочьев туч то и дело сверкали молнии, и упрямый дождь, барабанящий по листьям бугенвиллеи, вмиг загнал девушек на крыльцо. Росс поехал ставить машину в гараж, а Диана тем временем, панически вскрикивая при виде молнии, безуспешно ковырялась ключом в замке.
– Дай мне! – рассмеялась Ферн.
Войдя в дом, она пожелала остальным спокойной ночи и первым делом побежала наверх в комнату Эдвины. Одного взгляда было достаточно, чтобы заметить, что ее пациентка безмятежно спит; тогда, сонно позевывая, Ферн отправилась к себе. Она уже лежала в постели, когда гроза усилилась, но Ферн слишком утомилась, чтобы обращать на нее внимание. Поудобнее устроившись, она попыталась уснуть, но почему-то не смогла. Беспокойно проворочавшись еще полчаса, Ферн включила ночник и, сев на постели, принялась есть шоколадку, которую всегда держала поблизости. Этой маленькой хитрости ее научила старшая медсестра в больнице, где она проходила обучение. Умудренная годами женщина твердо верила в успокоительный эффект сладостей и всегда рекомендовала съесть сладкое печенье или кусочек шоколада, если человек не может уснуть. Она утверждала, что в большинстве случаев бессонница является результатом перевозбуждения и нервы необходимо успокоить.
Наконец Ферн одолела сонливость, и она уже собиралась погасить лампу, когда в дверь кто-то постучал.
Кто это может быть? Возможно, Делила пришла сообщить, что Ферн нужна Эдвине? Ферн выбралась из постели и, надев халат и тапочки, открыла дверь. На пороге стоял Росс.
– Я увидел у вас под дверью полоску света и решил, что вы не спите, – сказал он, и, когда луч лампы осветил его лицо, Ферн заметила, что он очень бледен. – Я думал, у меня еще остались таблетки, но не нашел ни одной, а проклятая головная боль так и не дает мне уснуть. Может, у вас найдется что-нибудь, Ферн?
– Конечно, Росс. Входите.
Она отворила дверь пошире, и он вошел, одетый в халат поверх пижамы.
Ферн открыла сумочку с медикаментами и достала таблетки, которые должны были снять боль и помочь Россу уснуть. Когда она подошла к нему со стаканом в руке, он сидел на краю ее постели, обхватив голову руками. Ферн коснулась его плеча, и Росс, вздрогнув, поднял глаза – короткие завитки бронзовых волос прилипли к покрытому испариной лбу.
– Такая мерзкая головная боль, Ферн!..
Он с благодарностью проглотил лекарство, мимоходом отметив про себя, что ее заплетенные в косу волосы лежали на груди, словно серебристый канат. Ферн отнесла стакан обратно в ванную и смочила полотенце в холодной воде. Охладив его лоб, она приложила затем мокрое полотенце ему на затылок. Росс покоился у нее на руках, как усталый ребенок; боль постепенно начала отпускать, гроза за окном тоже стихала, и он, внезапно обмякнув, уснул прямо на руках у Ферн.
Ферн осторожно приподняла его ноги, сняла с него тапочки и, уложив в постель, укрыла одеялом. Нежно убрав со лба упрямые кудри, она всмотрелась в его лицо – во сне жесткая складка возле рта разгладилась, что придало лицу какое-то новое выражение – словно он отчаянно просил о чем-то. Но о чем? Ферн пыталась ответить на этот вопрос, тревожно вглядываясь в лицо Росса.
Если бы Ларейн не ночевала сегодня в комнате Дианы, Ферн поднялась бы к своей юной подруге и, объяснив ей все, попросилась бы переночевать, но мысль о том, что Ларейн может подумать невесть что, особенно после высказанных ею в загородном клубе подозрений, не позволяла Ферн этого сделать. Нет, пожалуй, лучше всего остаться здесь. Она разбудит Росса, когда рассветет, и он сможет потихоньку вернуться к себе, так что, кроме них двоих, никто не будет знать, что он провел ночь в ее комнате.
Достав запасное одеяло, Ферн устроилась в кресле. Завернувшись в одеяло и погасив лампу, она смотрела в окно на последние, стихающие приступы грозы. Росс спал, дыша глубоко и ровно, всего в каких-нибудь нескольких шагах от кресла.