Наконец раздвинулся занавес, и зрители увидели перед собой небольшое озеро с заливчиком. Заливчиком служила обыкновенная ванна, но никто не обратил на это внимания. Куда интереснее было то, что в заливчике кто-то жил.
Над краем заливчика-ванны изредка показывалась чёрная спина.
А в другом конце сцены поп — Никуличев нанимал на службу работника Балду. Поп важно прохаживался, выпятив живот, и в зале послышались первые смешки: сразу было видно, что попу и в голову не приходило, чем должна окончиться сказка.
Выторговав себе три щелка, Балда управился по хозяйству, а потом подошёл к ванне-заливчику и обрывком верёвки начал мутить воду. Тотчас же на сцену выпрыгнуло лохматое существо.
— Бесёнок! — восторженно пропищала Наташа Гаврилюк и захлопала в ладоши. — Ой, какой славный!
Бухтик, отряхнувшись от воды, подошёл к краю сцены и вежливо поклонился.
— Потом будешь кланяться, — послышался нетерпеливый шёпот Капустина. — А сейчас играть нужно!
И они начали играть. Ох, что это была за игра! О ней в санатории рассказывают до сих пор.
Сначала Балда — Витя принёс из-за кулис маленького зайчонка и предложил Бухтику пробежаться с ним наперегонки. Но Бухтик только рассмеялся и ответил совсем не по сказке:
— С ним? Наперегонки? Нет, не буду!
— Почему? — спросил Витя.
Услышав слова Бухтика, он настолько растерялся, что тоже заговорил не по сказке.
— Потому, что это кролик, а не заяц. А кролики бегать не умеют.
Витя беспомощно оглянулся по сторонам.
— Но где же я тебе возьму зайца? — спросил он.
— Да, сейчас уже поздно думать об этом, — согласился Бухтик. — Ладно, попробуем сделать что-нибудь и с кроликом. Они хоть и не такие быстрые, зато очень сообразительные. Верно я говорю? — обратился он к кролику.
Тот пошевелил ушами и кивнул. В зале послышались аплодисменты.
— Что ты будешь с ним делать? — спросил Витя, бледнея от ужаса.
Провал, полный провал!
— Не бойся, что-нибудь да придумаем, — успокоил его Бухтик. — Хотя бы сделаем из одного кролика двух. Оп-ля!
И он ловко вытащил из-под Витиной куртки второго кролика.
— Эх, Балда ты, Балда, — укоризненно заметил он Вите. — Думаешь, мы в заводи такие тёмные, что и не слышали ничего? Нет, если уж играть, так честно!
— Верно, сынок, — поддержал его дядя Костя.
Из-за кулис высунулась фигура попа — Никуличева. По его лицу было видно, что он несказанно рад тому, в каком глупом положении оказался Балда.
Бухтик поставил кроликов на пол, и они важно запрыгали со сцены.
— Вот теперь попробуем наперегонки, — сказал он и скомандовал: — Раз, два… три!
И конечно же, ошеломлённый Витя проиграл.
Зал шумно веселился и хлопал в ладоши.
— Браво, победитель! — кричала Наташа Гаврилюк.
И только один мальчик в больших роговых очках ехидно улыбался.
— Это не по сказке, — громко говорил он соседям. — Этот бесёнок совсем не читал сказки!
Но его сразу же перебил десяток возмущённых голосов:
— Ну и что же, что не по сказке?
— Если тебе неинтересно, можешь уходить!
Но мальчик в очках только плотнее вжался в кресло.
А победитель снова подошёл к краю сцены и начал раскланиваться. Откуда-то в его руках взялся букетик цветов, и он разделил его поровну между Олей и Наташей Гаврилюк.
Затем, повернувшись к потерявшему дар речи Вите — Балде, потребовал:
— Теперь давай выводи свою лошадь!
Такой лошади, наверное, ещё ни видел никто из людей. И совсем не потому, что она была немного похожа на бегемота, а немного — на корову.
И уж вовсе не потому, что на передних ногах лошади красовались белые нарядные кеды с широкой чёрной полоской, а на задних — синие тапочки.
Дело в том, что это была самая рассеянная и непутёвая лошадь в мире.
Едва она появилась из-за кулис и заржала, у неё сразу же развязался шнурок на левой передней ноге. Задние ноги наступили на него — и лошадь во всю длину растянулась на полу. Некоторое время она лежала неподвижно, соображая, что же случилось с ней, затем поднялась на ноги и начала озабоченно почёсывать шею задней ногой.
— Да шевелись же, кляча несчастная! — прошипел разъярённый Витя Капустин.
— Сам ты кляча! — огрызнулась лошадь утробным голосом. — Кто же думал, что здесь так темно!
И она затопала к краю сцены.
— Возьми её на плечи, сделай три шага и падай, — шептал Витя Бухтику.
— Чего ты мне подсказываешь? — на весь зал обиделся бесёнок. — Как-нибудь и сам с ней управлюсь.
Бухтик схватил лошадь за хвост. И сделал это очень вовремя, потому что из-за своей непутёвости лошадь чуть было не шагнула со сцены прямо в первый ряд. Прямо туда, где сидела тётя Клава.