Играли по-всякому: обязательно начинали с «ножичков». Для этого чертили круг, делили его на равные части по числу играющих. А дальше всё зависело от того, кто воткнёт ножичек в землю с размаху так, чтобы он не упал. Не упадёт, прирезаешь территорию. У Штыря для этого дела был старенький отцовский напильничек, и через пять минут мальчик шутя прирезал весь круг. Друзья обиделись, предложили поменять напильник на перочинный ножик. Штырь опять выиграл. Тогда правила сделали ещё суровей — нужно было кидать ножичек из-за спины. В какой-то момент Сергунька понял, что он из-за спины видит так же хорошо, что и напрямую.
— Всё! Я не играю! — для убедительности потряс кистью правой руки, — целое утро секатором траву рубил, болит сильно.
Друзья обрадовались, что непобедимый соратник вышел из игры, и тут же забыли о нём. Сергунька сел под дубом, прислонился к прохладному стволу, вспомнил свой утренний сон.
Он шел по прохладной зеленой аллее тенистого соснового парка. Сосны можно было назвать корабельными, так высоко взметнулись они, упираясь вершинами почти в небо, мальчик видел такую рощу, когда ездил в гости к дяде в районный центр на берегу большой реки. Там, за рекой, и росли исполинские прямоствольные красавцы.
В конце аллеи мелькнула фигура девочки, похожей на соседскую Ленку, вихрастую хохотушку и шутницу.
— Ленка, — рванулся было за ней, и тут же остановился, не дело для пацана за девчонкой бегать.
Она удалялась странно-легкой, воздушной походкой, словно не шла, а скользила над поверхностью земли. Сергунька протёр глаза и прибавил шагу, чтобы узнать, как это у неё получается, и столкнулся с девочкой лицом к лицу.
— Привет, Сергей! Как настроение? — она дружелюбно улыбнулась ему.
— При...веет, — опешил мальчик. — Откуда ты мое имя знаешь?
— И ты моё! — она протянула ему руку. — Меня зовут Лена. У тебя какой урок?
— У меня каникулы!
— Ах да, я забыла, многие в это время берут каникулы. А я сдвигаю их, чтобы в одиночку полевитировать.
— Поле...что?
— Полетать! У меня плохо получается, и я специально в такие пустынные аллеи ухожу.
— Так ты летала? У тебя здорово получается, ты как будто ласточка парила над землей, я видел!
— Урааа! — девочка подпрыгнула и зависла над землей ненадолго. — Я не вижу себя со стороны, мне так важно твоё одобрение. — Почему ты здесь, хотя у тебя каникулы?
— Сам не знаю. Я даже не знаю, где я.
— Ты телепортировался мимо центров телепортации? Безадресно?
— Знаю я свой адрес! — насупился Сергунька. Про телепортацию он читал, а то, что Лена похожа на соседскую Ленку сразу стало ясно, шутки у неё дурацкие.
— Так и не скажешь, где я? — добавил, не рассчитывая на ответ, девчонки всегда упускают главное в разговоре.
— Ничего не упускают, в Москве мы! Я же говорю, ты телепортировался безадресно, многие новички так сначала делают.
Сознание мальчика раздвоилось: с одной стороны он помнил, как играл в ножички, сидел под деревом... с другой стороны — рядом стояла абсолютно живая девочка и говорила странные вещи про телепортацию, читала его мысли. И в-третьих, он в Москве! Встреча со столицей в его мечтах всегда начиналась с вокзала, метро, Красной площади. А тут какая-то роща. Оставался один способ проверить это. Вдохнув побольше воздуха, как перед прыжком с обрывистого берега реки в воду, он допрыгнул до нижней ветки ближайшей сосны, подтянулся на ней и быстро-быстро полез наверх.
— Стой! Ты куда? Упадешь!!! — закричала Лена.